Мосты не горят

Я прошла по мосту в обратную сторону, вернувшись в школьный подвал. Там никого не было. В узкие окна вливались сумерки, на грязном полу была разбросана моя одежда. Кое-как отряхнув ее от пыли, я оделась и аккуратно свернула накидку.

К счастью, двери подвала не были заперты. Я благополучно добралась до своей спальни, не встретив по дороге никого из своих преследователей. Меня не было несколько часов, но мое отсутствие осталось незамеченным, я даже успела к ужину.

Несколько дней подряд я ходила по школе, словно Ассоль по своей недружелюбной деревне, улыбаясь, храня в душе теплый, умиротворяющий секрет. Когда я начинала сомневаться в реальности произошедшего, я доставала из кармана яблоко и смотрела на него. Понимая, что многие часы в моей теплой ладони вряд ли могут способствовать его свежести, я решилась надкусить его в постели после отбоя. Его вкус я помню до сих пор. Яблоко было с сожалением съедено, но от дивного путешествия у меня еще оставалось вязаное пончо. Сидя вечером на кровати, вполуха слушая болтовню подруг, я рассматривала его причудливый узор, убеждая себя в том, что мне непременно нужно вернуть накидку владельцам.

Через пару дней восторженного полузабытья я поняла, что за мной следят. Мое исчезновение на краю рухнувшего верстака не могло остаться незамеченным. Члены Миролюбовской банды появлялись подле меня по одному, отслеживая каждый мой шаг. К этому моменту мои чувства немного улеглись, и я стала мечтать о возвращении на травянистый холм. Картина дракона, несущего на своей спине гордого всадника, стояла у меня перед глазами. Единственное, что пугало меня – это мысль о том, что я могла банальным образом сойти с ума, «чокнуться» от страха, что на самом деле в подвале со мной произошло нечто плохое, то, о чем я забыла в своем безумии, и скальный обрыв над морем был лишь плодом моего воображения.

Однажды вечером я спустилась в подвал, просто чтобы еще раз взглянуть на место несостоявшегося преступления и, может быть, понять, что именно произошло тогда. На двери висел замок. Я разочарованно покачала его, и тут сзади кто-то схватил меня, заткнув мой рот ладонью. Я скосила глаза. Это был Стас.

— Тихо, — рявкнул парень. — Убью, если заорешь. Поняла.

Я кивнула. Миролюбов испугал меня до дрожи в коленках. Но все-таки не так, как в тот злополучный и одновременно счастливый для меня день. Он сунул мне в руки холодный ключ и заставил открыть замок, угрожая, что размозжит мою голову о металлическую скобу на двери. Мы вошли внутрь, Стас подтолкнул меня к полуразбитому верстаку:

— Иди. Покажи, как ты это сделала. Ну!

Значит, все это было взаправду. Внутренне ликуя, я шагнула на верстак, но вдруг вспомнила, что забыла накидку в комнате. Если уж я решусь уйти сейчас, быть может, насовсем, если примут меня жители волшебной страны, мне следовало вернуть одолженную у них вещь.

— Нет, — я повернула назад. — Я должна кое-что взять, я вернусь…

Стас шагнул ко мне, больно сжал мое плечо и нервно рассмеялся. Зрачки у него были широкими и страшными, словно озера мглы.

— Издеваешься? Сейчас! Иначе…

Я попятилась, стараясь вырваться… и мы оказались на склоне холма вместе. Стас охнул и отпустил меня. Я отбежала. Спотыкаясь и оглядываясь, он побежал за мной. Я пронеслась вдоль обрыва и ворвалась в лес, обрамляющий зеленый луг. Миролюбов остался на склоне. Я готова была звать на помощь, стараясь не думать о том, кто, теоретически, может обитать в волшебном лесу. В детстве мама читала мне много сказок об обитателям волшебных лесов: феях, гоблинах, гномах и лесных духах. Если в этом мире водятся драконы, то кто еще может обитать в зарослях? Я с опаской наблюдала за Стасом из-за деревьев, гадая, что делать дальше. Темнело. Миролюбов топтался на холме. В какой-то момент я разглядела, как он падает назад, плашмя, будто подкошенный. Во мне боролись страх и сочувствие. Я понимала, в каком шоке был Стас, на какой-то миг даже забыла, что Миролюбов был жестоким мерзавцем. По интернату о нем ходили отвратительные слухи. Даже если половина из них оказалась бы правдой, я должна была бежать от него сломя голову безо всякого чувства вины. Меня вдруг словно током ударило: а если Миролюбов найдет мост на вершине холма и сообразит, как путешествовать в этот мир?

Когда я решилась выйти из леса и подойти к Стасу, для него почти все было кончено. Увиденное на минуту парализовало меня. Потом, плача, трясясь от ужаса, я побежала к мосту и оказалась в подвале. Я села на пол, обняв себя руками. Никогда, я больше никогда не пойду ТУДА! ОНО УБИЛО ЕГО! С трудом придя в себя, вернулась в гостиную. Одна из воспитательниц заметила мое состояние, и я соврала, что плохо себя чувствую. Несколько дней провела в медизоляторе. Мне не нужно было особо притворяться, чтобы убедить окружающих в том, что я заболела: меня бросало то в дрожь, то в холод, во сны приходил навязчивый бред.