Мосты не горят

По поводу больших очередей в поликлинике Лера не преувеличивала. За два часа я устала развлекать непоседу Максимку мультиками на смартфоне и прогулками по коридору. Малышей было много, в проходах между кабинетами едва было можно протиснуться. В Красногорске активно строились магазины и банки, но не школы, детские сады и поликлиники.

Когда мы влетели наконец в кабинет, Маскимка хныкал, а я готова была растерзать любого, кто посмел бы встать у меня на пути. Врач стоял ко мне спиной у полки с медкартами.

— Здрасьте! — гаркнула я.

— Здравствуйте, — отозвался «молодой специалист», листая папку.

Медсестра, пожилая дама, подняла глаза от стола, за которым заполняла какие-то бланки, и устало кивнула.

— Фамилия.

— Бахтин. Максим.

— А, Максимка, — оживился врач, оборачиваясь и усаживаясь за стол. — Привет. Ты сегодня не с мамой?

— С тетей, — суховато подтвердила я.

— Сётя Шанна, — подтвердил Максим.

— Я Игорь Матвеевич, помнишь меня?

— Дя, — кивнул ребенок.

Не доверяю молодым специалистам. На мой взгляд, понятие сие оксюморон есть.

Врач негромко разговаривал с медсестрой, пока я снимала с Максика шубку, шарфик и шапку. Женщина вышла из кабинета. Игорь Матвеевич поднял на меня глаза.

… «Если фейри влюбляется по-настоящему, она может на мгновение увидеть свое будущее рядом с избранником». Хм, звучит мелодраматично. Но одно дело, когда тебе об этом рассказывает подруга, мечтательно подкатывая глаза и для убедительности прижимая руку к сердцу, другое — когда сама проваливаешься в омут видений, где ты персонаж сказки о любви. Такой реальной, что происходящее наяву меркнет.

Люди не часто влюбляются с первого взгляда — трудно за миг полюбить того, о ком ничего не знаешь. Мы — фейри. У нас есть наши видения, мы отдаемся тому, что было, что будет и чем успокоится наше сердце. Мы даже знаем, почему наши избранники уготованы именно нам.

Я не была готова к такому вихрю эмоций. Я увидела Холмы и себя рядом с Игорем, ветер шевелил его непослушные русые волосы, а серые глаза его сияли. Мы купались в озере с мягким песчаным дном, на его плечах блестели капли воды, и Колыбель пела нам свою вечную песнь, лежали в густой траве над морем, и драконы с любопытством поглядывали на нас, спускаясь все ниже. Шел дождь, радуга опустилась к самой земле. Мы бежали вдоль прибоя по мокрому песку, хохоча и подставляя лицо под разноцветные струи. Но все это могло стать лишь приятной картинкой, не способной соблазнить мой циничный ум. Дело было в другом: я знала, что здесь, в этой комнате, в нескольких метрах от меня, бьется самое храброе сердце на свете. Сердце мальчишки, игравшего в детстве в капитанов и полярных летчиков, сердце, которое никогда не привыкнет к горю и боли вокруг, сердце, взявшее в соратники цепкий ум и светлую душу. Разве могла я остаться равнодушной к диву? Нет, не могла.

— Простите, вы никогда не убивали? — пролепетала я.

Чудесное начало знакомства! Я готова была шлепнуть себя по губам, но Игорь Матвеевич понимающе покосился на дверь и хмыкнул.

— Не приходилось. Но иногда очень хочется. Особенно в пробках. Так что я вас понимаю.

— Да… вот… — промямлила я облегченно. — Такая очередь…

— Ну-с, юноша, на что жалуемся?

— Мы не жалуемся, — сказала я и испугалась: что ж я такое говорю-то, а ну как сейчас закончится осмотр, а с ним и сказка.

— Дя, — сказал Максик.

Предатель.

ОН улыбнулся мне, немного покраснев:

— Это очень хорошо. Следующий осмотр после Нового Года, — и поинтересовался ровным тоном, заполняя медкарту. — Вы придете… или мама Максимки?

— Я… наверное…если не уеду…

Да куда я теперь уеду?! Аглая, ты должна была меня предупредить, должна была! Чертовы видения! Все было так хорошо — серо и скучно!

Игорь Матвеевич подошел к Максику. Я на всякий случай отодвинулась и принялась рассматривать детский календарь на стене. Настя, держи себя в руках. Не суйся к человеку в голову, тем более, что ты ничего не можешь в ней прочитать. Кровь фейри? Не вижу, не чувствую. Кто он? Храброе сердце. Победитель тьмы, Ведущий, Semper fidelis — тот, кто всегда верен, Покоритель драконов. Господи, откуда все это лезет в мое сознание?!

— Сильнее вдохни. Вот так. Теперь спинкой повернись. Голова не болит?

— Неть.

— Нужно сдать несколько анализов. Чудесный случай, просто чудесный. Максимка у нас — ходячая тема для диссертации и… надежда, да, правда Макс?

Игорь Матвеевич сел заполнять медкарту. Он заполнял ее долго и, кажется, рассеянно. Несколько раз что-то зачеркнул, едва слышно чертыхнувшись:

— А вы сами из наших краев?

— Я? Нет… но я… думаю, что задержусь… ненадолго…

— Хорошо, — врач кивнул с улыбкой.

Что хорошего-то?! Осмотр заканчивается, в дверь с недовольными минами уже несколько раз заглянули следующие в очереди мамочки. Не помню, как я одевала Максимку. Очнулась в коридоре. Максик дергал меня за руку, мамаши толкались и шипели.

— Идем?

— Да, Максюшка, идем, — я горестно вздохнула и пошла, оглядываясь с тающей с каждым шагом надеждой.