Мотя

Они доехали до станции «Библиотека имени Ленина», и вышли к своей цели. Потратив какое-то время на оформление читательских билетов, друзья окунулись в поиски с головой: Мотя искала любую литературу об Адаме Кадмоне, Кока шерстил географические справочники.

К вечеру, уставшие и голодные, они уныло сидели за столом с зеленой лампой. В зале больше никого не было, кроме взлохмаченного усатого старичка, строчившего что-то в ученической тетрадке. Урна рядом со старичком была забита скомканными листами – старичок исписывал лист, качал головой, выдирал его из тетради, и бросал в урну. Комкая лист, и начиная новый, старичок приборматывал что-то вроде:

Ехали казаки из Дону до дому,

Подманули Галю – забрали с собою…

Везли, везли Галю темными лесами,

Привязали Галю до сосны косами…

– Нашел что-нибудь? – спросила Мотя.

– Ну, так. Собирание тела Кадмона началось при Грозном, как и было написано в пергаменте, – сказал Кока, – с покупки у Литвы Себежа, сейчас Себежский район Псковской области. И даже Федор Иоаннович, хотя и Блаженный, не забывал о Деле, тоже присоединял, только держись. Взял Югру, будущий Красноярск, Свердловск с Курганом, и Кемерово с Томском. А вот Аляску, Форт-Росс и Елизаветинскую крепость потому так легко и отдали, что это не Евразия – тело Кадмона, как мы помним, только этот материк и есть. Большевики, которые были еще большими мистиками, тоже идеей прониклись и решили соединить Адама Кадмона с советским Адамом Ришоном, воплощением которого был терафим вождя, до времени хранящийся в Мавзолее, в плане являющимся женской маткой. И присоединили кучу азиатских территорий, а там что ни название – то анатомия: алкым – горло, глотка – предгорье; аяк – нога – устье реки; кабырга – ребро – склон горы. Поэтому и Джа-ламу убили, чью голову до сих пор в Кунсткамере держат, чтобы снова не родился – а не заигрывайся!

Дальше, смотри – одна из вершин Сихотэ-Алиня носит название Голова. Еще, тюркские названия Баш-Алатау, Баштау, Башташ, где баш – «голова», на берегу Селенги гора Тологой – «каменная голова».

– Голов-то ему столько зачем? – рассеянно спросила Мотя, – Нам сердца нужны, а не головы.

Старичок швырнул в урну очередной лист.

– Ну, мало ли, может, головки костей каких-нибудь, я не знаю. Caput femoris, caput humeri. И потом, может быть, он исполненный очей, а для очей нужна голова. Дальше смотри – дальневосточный мыс Лопатка, отсюда же метафора об Орджоникидзе/Владикавказе, как о мочевом пузыре СССР, отсюда же – фраза «от мертвого осла уши, а не Пыталовский район». Согласись, странно держаться за никчемный кусочек суши, и в то же время отдать Норвегии огромную территорию в Баренцевом море, да еще с 2 миллиардами баррелей углеводородов – это объясняется тем, что только суша является составной частью тела Адама Кадмона. Но о сердцах ничего не нашел.

– Похоже, нам здесь не одну неделю сидеть придется, – печально сказала Мотя, устало потягиваясь. Она заглянула через плечо старичка, и прочла:

Члену Донского войскового правительства Павлу Агееву

Открытое письмо

Если бы все человечество, за исключением одного лица, придерживалось одного определенного убеждения, а это одно лицо – противоположного, то человечество было бы настолько же не право, если бы заставило замолчать этого одного человека, как был бы не прав этот один человек, если бы, имея на то власть, заставил бы замолчать человечество.

Имеете ли Вы и все войсковое правительство право утверждать, что вы правы с точки зрения Джона Стюарта Милля?

Старичок проследил за взглядом Моти, снова выдрал лист из тетради, и швырнул его в урну: – Письмо вот пишу, с декабря семнадцатого. Никак написать не могу.

– Ой, извините, – смутилась Мотя, – я нечаянно подсмотрела, не специально.

– С декабря семнадцатого? Это же…, – Кока прикрыл глаза, и начал крутиться вокруг своей оси, шевеля губами – Мотя знала, что Кока так считает, у него были свои, особенные отношения с числами.

– Долго, внучек, долго, – закивал старичок, – и все никак не успеваю. Они меня раньше расстреливают.

– Расстреливают? – Мотя удивленно разглядывала странного собеседника, – а вы кто?

– Миронов, Филипп Кузьмич, комконарм-два. Командующий Второй конной армией.

– Аа… расстреливают?