Мотив для опасений

Она подождала, пока врачи подготовят его, и сразу же вошла в палату. В этот момент и Финли, и Растин Джордж, и любой другой человек в этом мире не имели никакого значения. Даже мысли о Роуз исчезли, когда она увидела Рамиреса. Взглянуть на него сразу после операции было равносильно сильному удару в живот. Мужчина, которого она постоянно видела в качестве источника силы и харизмы с момента их первой встречи, теперь лежал на больничной койке, полностью завися от кучи аппаратов. Он был без сознания и выглядел невероятно уязвимым. Как только Эйвери вошла, доктор Чамберс встал рядом и заговорил мрачным голосом.

– Операция прошла вполне успешно и словно по учебнику. Сейчас мы лишь обеспокоены тем, что он потерял много крови, но мы постарались решить эту проблему. Шансы на выживание уже гораздо выше, чем пару часов назад, но мы все еще не можем дать никаких гарантий. Следующие несколько часов крайне важны.

– Спасибо, – тихо ответила Эйвери.

Она подошла к стулу, стоявшему у кровати, и осторожно присела. Ей не очень хотелось видеть Рамиреса в подобном состоянии, но она ничего не могла поделать с этим. Блэк засунула руку в карман и нащупала коробочку с кольцом. Сердце буквально разрывалось на части от происходящего.

«Как давно оно у него? – думала она. – Неужели он собирался поговорить со мной сегодня? Или он носил его с собой, ожидая лучшего момента? Поэтому он рассказал о своей первой помолвке?»

Она потянулась и взяла Рамиреса за руку.

– Дайте знать, если появятся какие-либо вопросы, – добавил доктор Чамберс. – Время от времени я буду навещать его.

С этими словами он вышел из палаты, закрыв за собой дверь и оставив Эйвери наедине с механическим гулом машин, поддерживающим жизнь Рамиреса.

***

Спустя какое-то время, ее разбудили. Даже не взглянув в лицо человеку, который вошел в палату и тихонько растолкал ее, а лишь подумав, когда умудрилась заснуть, Эйвери проверила часы и увидела, что было уже 15:12. Затем она подняла взгляд и увидела Роуз, которая выглядела робко, даже неуверенно, и явно не ощущала себя комфортно в данной ситуации.

– Роуз, что ты тут делаешь? – спросила Блэк.

– Пытаюсь быть хорошей дочерью, – ответила она, взглянув на Рамиреса и нахмурившись. – Он поправится?

– Врачи пока не могут дать никаких гарантий. Но, думаю, раз он так долго держится, то это хороший знак.

– Боже, мам… Ты была с ним, когда это произошло?

– Прямо за ним, – кивнула Эйвери.

– То есть… это могла быть и ты? Тебя отделяло лишь несколько шагов?

«Возможно, всего один», – подумала Блэк, но не осмелилась произнести это вслух.

– Роуз, было не обязательно приходить сюда.

– Но мне хотелось, – ответила она. – Он мне тоже нравится…

– Спасибо, что пришла, милая. Я правда ценю это.

– Они поймали того, кто это сделал?

Эйвери села и медленно начала рассказывать все, что знала о том, что случилось с Растином Джорджем после того, как она дважды подстрелила его. Затем она немного отмотала назад и рассказала дочери об утренней ситуации. Произнеся все это вслух, она, казалось, ощутила почву под ногами. В результате все стало более реалистичным, а Рамирес буквально показался героем. Как только Джордж начал нести чушь, Рамирес вышел вперед… не просто, как ее напарник, а как защитник.

Через десять минут, когда она договорила, Роуз задумчиво начала возиться с волосами матери, расчесывая их руками и массируя ей голову. Сердце Эйвери немного согрелось. Кажется, это был самый эмоциональный момент между ними с тех пор, как дочери исполнилось восемь или девять лет.

– Я могу чем-то помочь тебе? – спросила Роуз.

– Нет, ты не должна…

– Хватит, мама. Что тебе нужно?

Эйвери рассмеялась. Ее дочь вела себя абсолютно так же, как и она. Боже, это становилось жутковато.

– Я бы с радостью что-нибудь съела. И не отказалась бы от газировки.

– Сейчас принесу. Напиши, если захочешь что-нибудь еще.

Роуз вышла из палаты, снова оставив Эйвери наедине с этими жужжащими машинами. Она прикинула, что на этот раз ей удалось вздремнуть где-то около часа, достаточно долго, чтобы шея затекла, а во рту появился привкус. Она увидела два пропущенных сообщения от Финли, который держал ее в курсе дела с Растином Джорджем. Первым было: «Он прорыдал последние двадцать минут. Признался в избиении ребенка бывшей жены». Второе пришло через четверть часа: «Связь с Кэролин Роджерс подтверждена, но нет никакого злого умысла. Возможно, это не наш парень. Перезвони мне».

Она набрала Финли. Что-то в этом моменте, когда она слушала телефонные гудки, глядя на обездвиженного Рамиреса на больничной койке, подключенного к куче машин, и в больничной одежде, было нереальным. Финли ответил после второго гудка. На другом конце провода раздавался легкий треск.