Мотив для убийства

— Оба парня были дома прошлой ночью. Коннелли решил проверить их лишь для того, чтобы удостовериться, что они не сбегут. Он также пообщался с деканом, получив нужную информацию и убедившись, что никто не испугается толпы полицейских, шатающихся по университетскому городку. Ни на одного из парней не было заведено никаких дел. Декан сказал, что ребята неплохие и из хороших семей. Сегодня увидим так ли это. По поводу фоторобота от Сары пока ничего нет. Днем получим информацию. Несколько дилеров уже позвонили мне и сообщили имена и телефонные номера покупателей. Я собираюсь все же собрать список и посмотреть что из этого выйдет. Ты видела утреннюю газету?

— Нет.

Он вытащил экземпляр и бросил ей на колени. Заголовок, выделенный большим жирным шрифтом, гласил «Убийство в Гарварде». Ниже был еще один снимок парка Ледерман и более мелкое фото студенческого городка Гарварда. Статья состояла из того же материала, что и вчера, и содержала в себе небольшое изображение Эйвери и Говарда Рэндалла в зале суда. Также упоминалось имя Синди Дженкинс, но фото не было опубликовано.

— Как-то не густо, — сказала Эйвери.

— Она белая девушка из Гарварда, — ответил Рамирес, — конечно же это сенсационная новость. Мы должны держать этих белых детишек в безопасности.

Эйвери подняла бровь:

— Это попахивает расизмом.

Рамирес решительно кивнул:

— Да, я все же немного расист.

Они промчались по улицам Южного Бостона и направились в Кембридж через мост Лонгфелло.

— Почему ты стал полицейским? — спросила она.

— Мне нравится это, — ответил он. — Мой отец был копом, дед был копом, теперь и я коп. Я пошел в колледж и быстро стал лучшим. А что здесь не любить? У меня есть пистолет и значок. Я недавно купил себе лодку. Выхожу на ней в бухту, расслабляюсь, рыбачу, а затем иду и ловлю парочку убийц. Делаю работу Бога.

— Ты религиозен?

— Нет, — ответил он, — но немного суеверен. Если Бог есть, я хочу, чтобы он знал, что я на его стороне, понимаешь?

«Нет, — подумала Эйвери, — я не понимаю».

Ее отец был подлецом, а мать добросовестно ходила в церковь и молилась Богу. Она скорее была фанатиком.

Голос из ее сна снова вернулся: «Справедливости не существует».

«Ты не прав, — ответила Эйвери. — И я собираюсь доказать это».

* * *

Большинство старшекурсников Гарварда жили за пределами студенческого городка в зданиях, принадлежащих университету. Джордж Файн не был исключением.

Пибоди-Террас представлял собой огромный высотный жилой комплекс, расположенный вдоль реки Чарльз возле Акрон-стрит. Территория белого двадцатичетырехэтажного здания включала в себя открытый внутренний дворик, красивые газоны и прекрасный вид на противоположный берег для тех студентов, которым посчастливилось жить на верхних этажах. Джордж был одним из них.

Пибоди-Террас объединял в себе несколько зданий. Джордж Файн жил на десятом этаже здания Е. Рамирес припарковал машину вдоль Акрон-стрит и они зашли внутрь.

— Вот его фото, — сказал он. — По идее, сейчас паренек должен спать. Его занятия начинаются после 10:30.

Фотография, на самом деле, была вырезана из более крупного снимка, скачанного из Интернета. На ней был изображен недовольный, явно дерзкий студент с черными жирными волосами и темными глазами. На лице была небольшая ухмылка. Создавалось ощущение, что он бросает фотографу вызов, чтобы тот нашел изъян в его безупречном внешнем виде. Сильная челюсть и приятные черты лица заставили Эйвери задуматься о том, почему его назвали извращенцем. Ей показалось, что он выглядит вполне самоуверенным. Так почему же он практически преследовал девушку, которая, очевидно, не проявляла к нему интереса?

Рамирес показал значок швейцару.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался тот.

— Скоро узнаем, — ответил Рамирес.

Им разрешили подняться наверх.

На десятом этаже они свернули налево и пошли по длинному коридору. Ковры с завитками были окрашены в коричневый цвет, а двери — в белый глянец.

Рамирес постучал в комнату 10Е.

— Джордж, — произнес он, — ты там?

После непродолжительной тишины кто-то произнес:

— Отвали.

— Полиция, — прервала их Эйвери и постучала в дверь. — Открывай.

Снова тишина, затем не ясные звуки и опять тишина.

— Давай уже, — позвала Эйвери. — У нас не так много времени. Нам лишь надо задать тебе пару вопросов.

— У вас есть ордер?

Рамирес поднял брови:

— А малыш знает свои права. Должно быть это образование Лиги Плюща.

— Мы можем получить его в течение часа, — крикнула Эйвери. — Но, если ты заставишь меня уйти и подлизываться к начальству, чтобы быстрее достать его, я очень разозлюсь. А я и так чувствую себя сегодня дерьмово. Поверь, ты тоже не хочешь видеть меня злой. Мы лишь хотим поговорить о Синди Дженкинс. Слышали, что ты знал ее. Открой дверь и давай пообщаемся.

Замок двери щелкнул.

— У тебя и правда есть подход к людям, — сказал Рамирес.