Мотив Х

— Ну, тогда бы ты позвонил сразу после встречи с Косой. Теперь ты, насколько я понимаю, почти закончил с квартирой Вессман, а это указывает на то, что ты уже пробыл там некоторое время, поэтому, чисто логически, что-то связанное с ее квартирой, должно быть, заставило тебя позвонить. Поправь меня, если я ошибаюсь.

— Ошибка, и еще раз ошибка, — сказал он, пытаясь выиграть время. Муландер, конечно, был прав. Конечно, он звонил из-за чего-то в квартире Вессман. Вопрос был только в том, из-за чего именно. Из одного ботинка торчала белая пластиковая карточка. Вероятно, она упала с доски для записей при падении полки для головных уборов. — Я хотел поговорить с тобой в том числе и о татуировке. Но это было не настолько важным, что не могло бы пождать, пока мы не увидимся. — Он поднял и стал рассматривать белую карточку, единственной информацией на которой было слово «пики», напечатанное золотой краской. — Однако ты прав, это не единственное, что я хотел уточнить, — продолжал он, заметив ящик для хранения ключей, который был приделан к двери в верхнем углу. — Как ты думаешь, когда сможешь приехать сюда и начать осмотр?

— Завтра утром.

— Хорошо, тогда я просто хочу высказать мысль, которую ты можешь держать в голове, когда будешь здесь завтра. — Это было полным бредом. Но прямо сейчас полный бред был лучше, чем ничего.

— Хорошо, — ответил Муландер, явно в ожидании продолжения.

— Ее входная дверь снабжена ящичком для хранения ключей. Ну ты знаешь, такой запирающийся небольшой ящик, где можно оставлять ключ мастеру или уборщице, когда тебя нет дома.

— Фабиан, я знаю, что такое ящик для ключей.

— О̕кей, извини. Я просто имею в виду, что, возможно, здесь кто-то был, чтобы что-то починить и мог сделать копию ее ключей.

— Да, точно. Но от меня-то ты что хочешь?

Хороший вопрос. Что Муландер будет с этим делать?

— Я просто подумал, что когда ты будешь здесь, тебе точно следует осмотреть все максимально тщательно и, так сказать, глядеть в оба, — сказал он и почувствовал, что несет полный бред.

— Фабиан, глядеть в оба — моя работа.

— Я знаю, я просто, скорее, подумал о… о… — он сглотнул и вытер со лба пот. — Ты же знаешь, все эти сантехники, мастера и другие люди, у которых на самом деле не должно быть ключа от ее квартиры.

— Да. И что же? — Теперь в голосе Муландера послышалось раздражение. — Ты можешь перейти к делу? У всех какие-то вопросы ко мне, а в моем распоряжении остался уже даже не весь рабочий день.

— Я просто хочу, чтобы ты обратил на это внимание, если что-то будет не так, — сказал он, не имея ни малейшего представления о том, что имел в виду. — Это может быть все что угодно в этой квартире. Все, что касается мастеров и других рабочих. Ты понимаешь меня?

— Нет. Но ты можешь быть спокоен. Я буду глядеть в оба. Мы закончили?

— Конечно. Я только это и хотел сказать.

— Вот и отлично.

Разговор полностью лишил его сил. Он выглядел полным идиотом и должен был найти какое-нибудь приемлемое объяснение всему этому бреду.

Но он разберется с этим позже. Самым важным в данный момент было то, что Муландер до сих пор не узнал о его подозрениях и Гертруда, вероятно, не успела ничего рассказать ему. Это заставило его еще раз задуматься над тем, стоит ли с ней связаться.

Он принялся изучать пластиковую карточку во всех подробностях — стал рассматривать ее на свету под разными углами. Но единственная информация, которая была на ней, — шесть золотых букв.

Пики.

Это могло означать что угодно. От нелегального казино до неофициального сообщества женщин-трудоголиков. А поиск в «Гугле» выдал более трех миллионов результатов. После этого он зашел на поисковик Hitta.se, где сузил поиск до северо-запада Сконе, и увидел всего два варианта.

Боулинг-клуб «Пиковая дама» в Аллерум и клуб «Пики» в Глумслеве.

Он набрал номер и услышал голос автоответчика.

— Добро пожаловать в «Пики», клуб на любой вкус.

49

Она должна умереть.

Он так устал от них и просто хотел, чтобы они исчезли.

— Она все равно не заслуживает того, чтобы жить.

Чтобы они оставили его в покое.

— Единственное, чего она заслуживает, — это ты.

Чертовы дурацкие голоса.

— Можешь делать что хочешь.

Но, как обычно, они отказывались исчезать.

— Все что хочешь.