Motörhead. На автопилоте

Послушав семь-восемь чуваков, мы с Филом оставили двух претендентов. Кое-кто из остальных тоже был хорош, но они не подходили Motörhead. В конечном счете оказалось, что я готов иметь дело только с Филом Кэмпбеллом и Миком Берстоном, также известным как Вюрзель. Я никогда не слышал о предыдущей группе Фила Кэмпбелла, Persian Risk, но, кажется, они записали несколько синглов. Когда мы выбирали гитаристов, они как раз приехали с концертом в Лондон, и на обратном пути он говорит: «Я здесь выйду, чуваки. Мне тут надо встретиться кое с кем – насчет собаки», в общем, что-то такое соврал: нельзя же, в самом деле, признаваться, что идешь на прослушивание. Ты ведь можешь и не получить эту работу. Фил довольно сильно нервничал, но он знал себе цену, так что вошел в комнату так, будто пришел на обычную репетицию. Он сыграл пару фраз, после чего выбежал за дверь и принялся носиться кругами как сумасшедший. Если из этого вы делаете вывод, что он тот еще маньяк, то вы правы. Но я только потом узнал, в какой степени! За эти годы он, без сомнения, сделал большой вклад в легенду Motörhead.

Вюрзель, напротив, пришел на прослушивание в таком состоянии, что ничего толком не мог делать. Но я уже был к нему расположен из-за его письма. В конверте была его фотография – выглядел он на ней довольно-таки нелепо – и записка следующего содержания: «Я слышал, вы ищете неизвестного гитариста. Так вот – неизвестнее меня никого нет». Мое сердце немедленно растаяло. Однако на прослушивание он пришел буквально трясясь от ужаса. К тому же он шел пешком от станции, неся в руках гитару и сумку с педалями. Руки у него, должно быть, одеревенели.

– У меня тут список песен… – начал он, шурша бумажкой в трясущихся пальцах.

– Бога ради, отдай мне это! – говорю я, отбирая у него бумажку. – Не волнуйся. Садись, чувак, выпей рюмку-другую водки. Все будет в порядке.

Он выпил пару рюмок, после чего сыграл – и все действительно было в порядке. Обычно на прослушиваниях тебя запускают на десять минут и выставляют за дверь, но по-моему, в этом нет никакого смысла. Если хочешь найти хорошего гитариста, дай ему раскрыться. Вюрзель потом говорил в интервью, что прослушивание в Motörhead было самым справедливым и адекватным прослушиванием в его жизни. Это все было, очевидно, не зря – его же взяли в группу.

И Фил, и Вюрзель нам очень понравились (кстати, они оба соврали о своем возрасте: Вюрзель скостил себе пару лет, а Фил прибавил. Кажется, я единственный не вру о своем возрасте). Мы никак не могли решить, кого из них брать в группу, и попросили их обоих прийти еще раз. Наш план был – устроить битву гитаристов и посмотреть, кто возьмет верх. А утром того дня, на который было назначено финальное прослушивание, Фил «Грязное Животное» Тейлор ушел из группы.

Дуглас, наш менеджер, позвонил мне рано утром, часов в девять, и говорит:

– Я сейчас заеду за тобой, буду через пять минут.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Надо поговорить с Филом Тейлором, – и я сразу понял, к чему идет дело.

В последнее время я не очень часто видел Фила, но у меня начало складываться впечатление, что его энтузиазм поугас. Мы с ним не обсуждали причины его ухода, но, думаю, отчасти это было связано с его желанием играть что-то посерьезнее, чем хеви-метал, который никто не назовет серьезной музыкой, что, по-моему, чушь собачья. До сих пор метал – одна из самых популярных разновидностей рока: собственно говоря, это и есть настоящий рок-н-ролл. И он требует от тебя не меньше таланта и труда, чем любая другая музыка. И еще это просто весело – чего еще желать? Как бы то ни было, я думаю, что у него были и такие мысли. С Брайаном Робертсоном мы, конечно, намучились, но Фил был чуть ли не самым большим фанатом Thin Lizzy в мире. Хотя он был со мной заодно, когда пришлось увольнять Брайана, он все равно считал, что Брайан не чета Motörhead – он наверняка что-то такое думал, потому что позже делал с Брайаном группу. А может быть – кто знает, – он просто хотел сбежать от меня!

В общем, мы с Дугласом пришли к нему домой, и он сообщил:

– Я ухожу.

– Чувак, ну ты вовремя! – говорю я.

В тот же день у нас прослушивание с двумя гитаристами, которые нарочно приехали – один из Челтнема, другой из Уэльса. А я остался без барабанщика. Но, должен признать, Фил повел себя как джентльмен. Motörhead вскоре должны были появиться в комедийном телешоу The Young Ones и он пришел и сыграл с нами. Хоть он и ушел из группы, но сделал это пристойно, а такое не про всех бывших участников Motörhead можно сказать.

Но в тот день, когда я пошел на встречу с Вюрзелем и Филом Кэмпбеллом, меня это не очень-то утешало. На протяжении нескольких часов я был единственным участником Motörhead. Я не знал, что делать, и, придя на репетиционную базу, сказал:

– Смотрите, Фил немного задерживается. Пообщайтесь друг с другом, выпейте чего-нибудь. Я пока схожу по делам.

Я пошел в кабак через дорогу и пятнадцать минут играл в «однорукого бандита». Вернувшись, я подслушал кусочек их разговора. Вот что я услышал:

– Если ты сыграешь так, то я мог бы играть вот такую партию…