Motörhead. На автопилоте

При всем при этом я хочу сказать, что с Джерри Гринбергом было хорошо иметь дело, как и с его ассистентом Лесли Холли. Благодаря Лесли нам разрешалось использовать телефон в офисе лейбла, чтобы договариваться о концертах и искать нового менеджера. Сами мы никогда бы не смогли себе позволить все эти телефонные звонки за океан, так что это реально спасало наши задницы. Мы не понимали одного: они наебывали и нас, и самого Джерри Гринберга! Теперь я думаю, что Sony использовала WTG Records для списания налогов, потому что все эти гребаные менеджеры, казалось, делали все возможное, чтобы этот лейбл – и, значит, все, что Motörhead делали для лейбла, – приносил одни убытки. Впрочем, давайте смотреть правде в глаза: когда это рекорд-лейблом не управляла кучка придурков? Как эта история с большими коробками для компакт-дисков, которая как раз разворачивалась, когда мы были на Sony. Вокруг этих коробок шли нешуточные битвы – это была одна из самых неудобных упаковок в истории человечества, и некоторые сотрудники Sony теряли работу из-за того, что длинные коробки вышли из употребления! Одно это показывает, что с музыкальной индустрией что-то не в порядке. Да ну их к черту – можете считать меня старомодным, но я все равно всегда предпочитал компакт-дискам винил.

Но довольно о тупости лейблов (и о китайских бранчах) – мой переезд в Лос-Анджелес не остался незамеченным. Когда мы заключили контракт с WTG и я приехал сюда жить, о нас все заговорили. Моя фотография появилась на обложке журнала Bay Area Music, и меня приглашали на вечеринки. Это было здорово – снова на время оказаться в центре внимания. И мы вскоре оправдали весь этот хайп (пусть и кратковременный), сделав один из лучших альбомов в нашей карьере.

Но не успели мы даже засесть в студии, как у нас вышла еще одна пластинка, причем вопреки нашему желанию. Наш бывший менеджер, Дуг Смит, выпустил ту самую запись концерта в честь десятилетия группы. Еще тогда же, в 1986 году, мы сказали Дугласу, что видео будет достаточно и мы не хотим выпускать аудио-версию, и с тех пор он держал эти пленки у себя. Но как только мы ушли от него, он поступил с ними, как хотел. Конечно, это была чистая попытка срубить бабла. Мы попытались дать ему по рукам, добившись судебного запрета, и это на некоторое время его притормозило. Но в конце концов мы махнули рукой; дальнейшая борьба требовала слишком много усилий. К тому же, как я сказал, мы работали над новой пластинкой, так что нам и без того было чем заняться.

Но мы же Motörhead, так что дело просто не могло пройти совсем гладко. Нашей первой проблемой был Эд Стейсиум, которого мы изначально выбрали продюсером альбома. Мы успели записать с ним четыре песни, прежде чем решили, что ему придется уйти из проекта. Понимаете, он переступил черту. Мы слушали микс песни Going to Brazil, и я говорю: «Сделай-ка вот эти четыре дорожки погромче». Он так и сделал, и мы услышали какие-то гребаные клаве и тамбурины – видимо, после очередной сессии он пошел в студию один и дописал в песню всю эту херню. Он совершенно точно сделал это в наше отсутствие! Это был очень странный поступок, и мы его уволили. Вместо него мы наняли Пита Солли, и он отлично сделал свою работу.

Некоторые песни на 1916, например, Love Me Forever и 1916, сильно отличаются от всего, что мы делали прежде, но мы не старались меняться нарочно; это получилось само собой. Большой переменой стал мой переезд в Штаты, и дальше мы просто работали в этих новых условиях. Но на 1916 много и таких песен, каких от нас ожидали наши фэны, – только, конечно, еще лучше, чем они ожидали. Например, I’m So Bad – громкая рок-н-ролльная песня с бессмысленным текстом, Motörhead в чистом виде. Странно другое: какая-то журналистка из Melody Maker написала, что текст этой песни – сексистский! Не знаю, с чего она это взяла.

Я занимаюсь любовью с горными львами
Сплю на раскаленных докрасна железных клеймах
Я иду – земля дрожит
Моя постель – клубок гремучих змей —

вот скажите мне, как в этом можно усмотреть угнетение женщин?

Затем имеется песня Going to Brazil, в которой я даю волю своей фанатичной любви к Чаку Берри. Ramones, самая быстрая (и короткая) песня на альбоме, изначально была довольно медленной. Потом я сказал: «Давайте сыграем ее побыстрее», и получились настоящие Ramones – так все и вышло. И хотя Angel City посвящена жизни в Лос-Анджелесе, я написал текст до того, как переехал.

Я буду жить в Л.А., пить день напролет
Буду лежать у бассейна, и пусть за это платит рекорд-лейбл —

это недалеко от истины!

Я надеру всем задницу, буду плеваться битым стеклом
Я во всем стану круче всех —