Для моцартовского времени количество — «количество» денег и материальных благ — также играло определенную роль. И сам Моцарт уделял этой проблеме большое внимание, пусть и не всегда достигая положительного результата. Но для XVIII века «количество» отнюдь не всегда было прямым следствием «качества». На страницах книги мы неоднократно приводили примеры того, как шедевры Моцарта были чрезмерно «совершенны» и «сложны» для слушателей, готовых с большей охотой платить за что-то менее изысканное и более простое для восприятия. Тогда гений мог оказаться коммерчески менее состоятельным, чем мастер второго плана, то есть Моцарт в глазах «любителей» уступал Мартину-и-Солеру или Кожелуху. Также как и в наше время, двести лет назад мода могла возносить исполнителя на гребень успеха и низвергать его в пучину безвестности — именно такой зигзаг отчасти произошел в исполнительской карьере Моцарта-виртуоза. Однако различия все же существуют.
В XVIII веке «массовое» и «элитарное» не было разделено настолько резкой гранью, как в наше время. Сам Моцарт с равным успехом писал как произведения, рассчитанные на знатоков и тонких ценителей, так и на не слишком просвещенную публику. Музыка для сосредоточенного восприятия у него соседствовала с опусами, не требующими к себе повышенного внимания и созданными с вполне утилитарными целями. При этом качество этих «музык» было равно высоким. В этом не было ничего исключительного. «Поп»-музыка и «академическое» искусство XVIII века говорили на одном языке, пользовались одними и теми же средствами.
В наше время ситуация складывается совершенно иная. В атмосфере филармонического зала классическое наследие сохранило свое высокое предназначение. Так же как и личность Моцарта, обрамленная строгими рамками академической науки, окруженная почитанием меломанов, сохраняет исторический статус и даже преумножает свое значение. Когда же они — и музыка, и личность — попадают в орбиту массовой культуры, в свои права вступает профанация. Телефонные сигналы имеют мало общего с подлинными мелодиями Моцарта, бесчисленные моцартовские портреты на конфетной фольге, скатанные в тугие шарики, отправляются в урну. Потеря качества и смысла в данной ситуации неизбежна, и противопоставить ей практически нечего. В самих сувенирах, конечно, ничего плохого нет. Они даже забавны. Плохо, что они чаще всего не
Правда, не все безнадежно. Оказывается, что от смешного до великого — ровно такой же маленький шаг, как от великого до смешного. В Зальцбурге, в доме на Макарт-платц, где семья Леопольда Моцарта жила с 1773 года, сегодня музей. История здания богата катаклизмами. Оно было разрушено во время Второй мировой войны, наследники последней владелицы продали развалины страховому обществу, которое построило на его месте шестиэтажное здание. Моцартеум, выкупив территорию, восстановил дом в его первоначальном облике. Произошло это только в 1996 году. Сегодня в доме-музее мирно сосуществуют один из самых больших магазинов сувениров и собрание подлинных документов, хранящихся в специально оборудованном подвале. Да и в самом магазине, наряду с привычным ассортиментом дорогих и дешевых безделушек, можно купить Новое собрание сочинений Моцарта в «карманном» формате и по вполне доступной цене — всего 500 евро за все 20 томов. Дирекция специально заказала у издательства
ИЗДЕРЖКИ МОЦАРТОВСКОГО КУЛЬТА
о
1<п
<С1р. кдуж.)
«769
янв.—
февр.
авг.
авг.
окт.
лето—
осень(?)
КУ 65/61а
М155Э ЪгеУ15 д
КУ63
206,2Нг,8о1оУ, 81г КУ 99/63а 206,2Нг,81г
КУ66
М155а 8о1етш8 С
нояб.—
дек.(?)
КУ 100/62а
2Р1/206,2Нг,
2Тг,Рк
8о1о06,
8о1оНг,81г
1770
март
апр.
июль
окт.—
дек.
1771
янв.-
март
весна
май
июль
авг.—
сент.
окт.(?)
8т1оше:
КУ 73/75а
20Ъ.2Нг.
2Тт,Рк,31г
ОиаПеПе:
КУ 80/73Г