Мотылек

   Сделала шаг, второй, а потом подбежала к стене, сгребла все палки в охапку, оставив только свою, и высыпала в камин. Высыпала и застыла рядом, шокированная собственными действиями.

   На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина, а потом раздался холодный голос графа:

   — Какой порывистый поступок, милая. Ты уничтожила подарки, которые люди сделали от чистого сердца. В частности, вон та дорогая трость из красного дерева, что сейчас красиво полыхает, была поднесена виконтессой Вильямс тайком от её не слишком богатого супруга. Боюсь представить, что теперь эти несчастные будут недоедать из-за непомерных трат очаровательной леди.

   — Хотела облегчить тебе выбор, — голос подрагивал, но я постаралась ответить равнодушно, ему в тон. Господи, как я могла такое сотворить?

   Застыла, ожидая услышать приказ высечь меня сию же минуту за неслыханную дерзость, а потом заметила усмешку на его губах.

   — Джим, пусть слуги держат подальше от графини Рокон все, чем можно разжечь огонь. Как бы она не сожгла моих гостей.

   Краска бросилась в лицо. Мне хотелось и плакать, и безудержно хохотать, но ещё больше желала стереть эту издевательскую усмешку с его губ и лучше всего своими поцелуями.

   — Я принесу виконтессе извинения.

   — Вот как? Неужели готова всем рассказать?

   Я прикусила губу. Готова я не была. Джаральду было плевать на скандал и на все высшее общество вместе взятое, а я очень прочно увязла в устоях, запретах и правилах, внушаемых с детства, вбиваемых в меня плетками наряду с иными суровыми наказаниями. Жениться на другой в период траура и столь короткое время спустя. Это немыслимо. Если бы подобное произошло не со мной, я была бы шокирована.

   Джаральд хмыкнул и вновь уткнулся в свою газету, полностью игнорируя моё присутствие и даже тот факт, что трости продолжали полыхать в камине, только велел Джиму открыть окно. Камердинер бросил на меня осуждающий взгляд и поспешил исполнить приказ, а мне ничего не оставалось, как уйти.

   В гостиную вышла вместе со слугой, который собирался сменить Джаральду повязки и стал готовить лекарство. Прежде чем он склонился над небольшим серебряным тазиком, я успела заметить выражение его лица. Заколебавшись на секунду, я все же решилась приблизиться к камердинеру.

   — Джим.

   — Да, леди?

   Он не смотрел на меня, готовя своё снадобье.

   — Это вышло случайно. Я не желала выстрелить в него.

   — Хозяин также говорит, — произнёс Джим сквозь зубы, — ранение случайное, как и укол шпагой, и никто не собирался драться из-за вас.

   — Джим, я не хотела, чтобы это произошло.

   — Зря он последовал за вами. Если женщина не смогла оценить, что мужчина за ней в огонь и в воду бросается, то хоть голым спляши, она не заметит.

   — Джим...

   — Только не говорите, что неверно изъясняюсь. Будто бы я эти прятки ваши с самого начала не наблюдал. А все с той ведьмы началось. Неужто не знала, что к себе человека не привяжешь, он тебе не собака на цепи сидеть. А у хозяина характер такой... Неправ он был, когда вас выбрал, но только и вы не особо сопротивлялись. Зато потом... Он в эту реку бросился, воспаление сильнейшее подхватил. Я думал, не выходим, да только поправился с Божьей помощью и нашими молитвами.

   Только в себя пришёл и сразу за вами кинулся в монастырь этот треклятый. А лишь понял, какую обиду вам нанесли, и мстить пошёл. Ведь за вас дрался. А эти под дурманом на него кидались со шпагами. Гвардейцев-то меньше числом оказалось, и времени не было больше солдат собрать, ещё и девчонку вытащить спешили.

   С несколькими разом бился, на ранения свои и внимания не обратил, и душу невинную спас, да не одну. Скольких ещё могли эти душегубы на свой алтарь положить, если б граф не вмешался? Вот небеса и сжалились, избавили его от злобной ведьмы. Нашла она свою погибель, и на то Божья воля, но вы... вы его в убийцы записали. Это после всего, что он для вас сделал? Коли он убить мог, так сразу после замужества и удавил бы жену, не шибко раздумывая. Граф её с тех кольев снимал, а руки дрожали. Что же он, по-вашему, бесчувственный? Вам охи-ахи подавай, признания на коленях? Чего ещё нужно? Я бы вас в том сарае бросил, где вы на него пистолет наставили, но точно бы в жёны не взял.

   Теперь бродите как неприкаянная... ушли бы с глаз долой, не бередили сердце. По вашей вине на всю жизнь хромым останется, ловкости прежней уж не вернуть. Не безгрешен хозяин, что тут скажешь, и небо жестоко его за грехи покарало, да только я с графом до последнего вздоха останусь, потому как добро помнить умею, и как он мне жизнь спас, не забуду.

   Слуга отвернулся и замолчал, а я едва сдерживала слезы. Бросилась к двери и убежала, пока не разрыдалась прямо у него на глазах.

   Дни шли. Для меня монотонность будней разбавляли незначительные события вроде коротких прогулок, общения с компаньонкой и чтения. А ещё я поняла, что не беременна, и даже не знала, радоваться этому факту или нет.