Мотылек

   Вынырнула, кашляя и отплёвываясь. Убрала от лица прилипшие волосы и подняла взгляд на отчима, не зная, то ли выражать своё возмущение, что он столкнул меня прямо в рубашке, то ли благодарить за такую своеобразную заботу. Джаральд присел на корточки и разглядывал те изгибы моего тела, что были облеплены мокрой тканью. Вода доходила примерно до лопаток, и грудь оказалась совсем на виду. Я немедленно прикрылась руками, но глаз от его лица не отвела, опасаясь какого-нибудь неожиданного манёвра.

   — Согрелась? — с лёгкой хрипотцой в голосе спросил граф.

   Вода действительно оказалась очень тёплой, почти горячей, и холода я не чувствовала несмотря на морозный воздух. Он проникал в пещеру порывами холодного ветра со стороны открытого входа и через отверстия в потолке. Сквозь них также просачивались лунные лучи, разгонявшие царивший здесь полумрак. Обстановка вокруг казалась таинственной, почти мистической, а призрачный бледный свет только усиливал разлившееся в воздухе ощущение некой опасности. А может то сказывалось внутреннее напряжение, которое натягивало мои нервы подобно тонким струнам.

   Хотелось немедленно выбраться из бассейна, укутаться в халат и поскорее бежать в свою комнату. Джаральд казался таким пугающим, глядел пристально, и глаза его лихорадочно блестели. Он сделал движение, чтобы выпрямиться и, наверное, отойти, но я испуганно дёрнулась, и отчим снова замер, пристально вглядываясь в моё лицо.

   — Боишься? Думаешь, наброшусь и растерзаю прямо на месте или утоплю здесь, в бассейне, как случайную свидетельницу моих тёмных делишек?

   — Нет, — залепетала я, при этом потихоньку отступая к стене.

   — Чего же ты ждёшь?

   — Ничего.

   — Определённо ждёшь. Знаешь, Рози, я привык оправдывать ожидания и хотя до этого не держал в уме дурных мыслей, сейчас они появились. Если меня считают плохим, я таким и становлюсь.

   Я испугалась ещё сильнее, заозиралась, пытаясь найти выход из бассейна, и увидела небольшой уступ, напоминающий ступеньку, куда как раз было удобно поставить ногу. Отчим в этот момент стал нарочито медленно расстёгивать рубашку, а потом стянул её через голову. Я поспешила к уступу, но всего пара шагов и Джаральд загородил мне выход. Пришлось снова отступить.

   Он отбросил рубашку в сторону. Лунный свет преломлялся на мускулах груди и причудливо играл на гладкой коже, будто целуя её. Пальцы Джаральда занялись пуговичками брюк, а я буквально вдавилась в противоположную стену, погрузившись в воду по шею. Хотела отвернуться и не могла. Он наклонился, чтобы стянуть штаны, а я, приоткрыв рот, следила как перекатываются сильные мышцы на плечах и между лопатками, напрягаются и словно увеличиваются в размере. Граф выпрямился, и против воли я опустила глаза вниз, к крепким бёдрам, мускулистым ногам и... снова задохнулась от смущения, склонила голову, слушая плеск, когда отчим неторопливо вошёл в воду.

   — Вам нельзя купаться, вы нездоровы.

   Он молча приблизился, положил ладони на мои бедра, притягивая ближе к себе. Отвёл с плеча мокрые пряди и склонился к шее. Я затаила дыхание и даже не пыталась сопротивляться. Он сейчас явно не отдавал себе отчёта в собственных действиях, дышал лихорадочно, глаза горели, но даже в таком состоянии Джаральд просто сводил меня с ума.

   Послушно откинула голову, открывая ему шею. Мужская ладонь легла на затылок, сдавливая его, граф провёл носом вдоль бьющейся венки, прикусил кожу зубами, не больно, но я вздрогнула от неожиданности. Он пугал меня сейчас и завораживал. Сил не хватало противостоять этой опасной смеси чувственности и страстного влечения.

   Новый порыв ветра промчался по пещере, разметал поднимающийся над водой пар. Горячая вода и холодный воздух только усиливали ощущения, делали их острее. Контраст был даже в том, что нас с Джаральдом разделяла тонкая преграда из ставшей почти прозрачной ткани. Я сквозь намокшую рубашку чувствовала каждую мышцу его сильного, гибкого и до невозможности красивого тела. Пузырьки бежали по ногам, щекотали, дразнили, а губы Джаральда искушали, втягивали мою кожу и отпускали, соблазняя просить большего.

   Я дрожала не от холода, но от страха, вожделения и отчаяния. Что станет со мной?

   — Там... что-то шумит, — прошептала, чувствуя, как он прижал меня ещё ближе и как напрягся его член, упёршийся в моё бедро. Пальцы графа гладили шею, а рот незаметно добрался до ушка и втянул в жаркую глубину мягкую мочку, перекатывая её между зубами.

   — Это море, — хрипло ответил он, на секунду отрываясь от своего занятия. Мужские руки уже гладили мою спину и бедра, задирали рубашку.

   — М-можно пойти посмотреть?

   — Прохода нет, — шепнул Джаральд, подняв ночную сорочку до живота, — только вплавь.

   Его руки спустились ниже, обхватили мои ягодицы, с силой сжали. Граф резко поднял ставшее совсем лёгким тело, и я вдавила ногти в его плечи, уцепившись за них от испуга, обхватила ногами талию. Он отклонил меня назад, а жадные губы сомкнулись вокруг соска, сжимая его сквозь мокрую ткань.