Мотылек атакующий

– Я хочу попробовать полный контакт.

– Рано, – ответил Бармин.

– Против вас.

– Лет через десять.

– Сейчас. И прошу меня не жалеть.

Мужчина покачал головой и пошел по расстеленным матам к выходу. Маша догнала его и в прыжке выбросила вперед ногу. Успела увидеть, как Бармин уклонился и с полоборота встретил ее ударом ладони, и сама налетела лбом на его жесткую ладонь. Показалось, что у нее хрустнули шейные позвонки. Маша лежала на спине и не могла подняться.

– Вы невероятно талантливая ученица, – произнес Андрей Иванович, протягивая ей руку и помогая встать. – Но повторяю еще раз: в полную силу я ни с кем работать не буду. И ни в полконтакта, ни в четверть. А с учениками – тем более. Через год, если у вас останется желание, сходим куда-нибудь для спарринга. В городе есть хорошие тхэквондистки.

Маша стояла, и ее покачивало.

– Все нормально? – спросил Бармин.

– Простите, учитель, – вздохнула Маша. – Понимаете, сегодня день такой… Ровно год назад у меня убили мужа.

Зачем она сказала ему это? Зачем и в день знакомства сказала, что у нее погибли сын и муж? Никто не должен знать, кто она на самом деле, для чего здесь и о какой справедливости мечтает.

Андрей Иванович прав, она еще не готова к полному контакту с обратной стороной справедливости.

Перед тем как отправиться на тренировку, Маша просмотрела снимки на флэшке – их было около двух десятков: видимо, делались на скоростную камеру. Вот трое парней выходят из черного «Рэндж-Ровера», подходят к дверям отдела полиции… А вот выходят, но уже в сопровождении Немчинова… Она смотрела на его лицо, нисколько не сомневаясь, что бил ее именно этот человек. Внимательно вглядывалась в другие лица: вполне вероятно, что среди них тот, кто стрелял в Сергея, и тот, кто обливал бензином гараж. Смотрела и не узнавала. Год назад Маша видела их несколько секунд, едва помнила одежду – был вечер, и лампа над входом в гараж освещала лишь небольшое пространство. Единственное, что она знала наверняка, – все нападавшие приблизительно одного роста. Но на снимках, полученных от Мышкина, один из бандитов, приехавших за Немчиновым, значительно ниже остальных. Значит, этот отпадает. Двое других? Уверенности Маша не чувствовала. Если они ближайшие соратники Немца, то вполне возможно, что тоже были тогда у гаража.

С тренировки вернулась расстроенная, понимая, что вела себя как дура. Снова стала разглядывать фотографии, теперь уже ясно осознавая: расстроена не тем, что пыталась вызвать на бой Бармина, а тем, что люди, которых она пыталась опознать по фотографии, живы. Ее мужа, человека, которого все ценили и уважали, больше нет на свете, те же, кого и людьми-то нельзя назвать, улыбаются и радуются своей безнаказанности.

Утром она позвонила Мышкину и сообщила, что невысокий отпадает, а двоих других ее подруга опознала, хотя и с большой долей сомнения.

– Имена и фамилии известны всех троих, – сказал следователь, – если хотите, я передам вам все данные. Те двое работают в клубе: один числится администратором, а второй охранником. Но оба, судя по всему, контролируют деятельность наркодилеров и следят за тем, чтобы в зал не проникли сотрудники Госнаркоконтроля.

Вечером Маша решила проехать мимо клуба, принадлежащего Артему Кущенко.

Над входом висело освещенное разноцветными лампочками муляжное чучело рыжей лошади. Но автор сего произведения явно был плохим анималистом – лошадь больше походила на бегемота с вытянутой гривастой шеей и длинными ногами. Вдоль всего здания стояли припаркованные автомобили, следовательно, народу в этот час в клубе было немало. Среди прочих имелся и черный «Рэндж-Ровер». Маша притормозила и посмотрела на номер – автомобиль оказался тем самым, на котором приезжали в полицию за Немчиновым трое его приятелей.

Можно было бы уехать, но она зачем-то, свернув за угол дома, остановила машину. Посидела немного, раздумывая. В клуб заходить не следовало бы: внутри наверняка камеры видеонаблюдения, да и пространство перед дверями тоже под контролем. И все же она вышла из салона и направилась к входу.

Открыла стеклянную створку – на нее дохнуло жарким ароматизированным воздухом и сигаретным дымом. Рядом курили двое парней в одинаковых костюмах.

– Извините, но свободных мест нет, – растягивая слова, сообщил один из них.

Второй парень внимательно разглядывал вошедшую. Понял, что она не собирается уходить, и сказал:

– Для вас найдется. Вы одна?

Маша бросила взгляд на стеклянную дверь и улыбнулась:

– Пока одна.

– Тогда пройдите в гардероб, а я место для вас подыщу.

Охранник был одним из тех, кого запечатлел фотоаппарат Мышкина. Маша смотрела ему вслед и уже почти не сомневалась, что видела его не только на снимках. Этот человек был в составе той троицы, что напала на нее с мужем. Но в Сергея стрелял не он. Значит, разбрызгивал бензин из канистры и поджигал гараж.

Парень встретил Машу на пороге зала и показал на свободный столик:

– Проходите, садитесь.

Полутемное помещение не было заполнено посетителями. В центре зала на освещенном подиуме вокруг шеста крутилась стриптизерша. Подошел официант.