Мотылёк

Ева смотрела исключительно на Лероя, ловя каждое даже самое незначительное его движение. Она разительно отличалась от Клариссы, женщина даже не удостоила меня взглядом. Нет, она не игнорировала, просто не считала нужным обращать на меня свое внимание. Я ей не конкурентка. Ева определенно знает себе цену и так же в себе уверена, как и Грейсон. Она не обладала какой-нибудь невероятной внешностью. Обычная женщина с кошачьими зелеными глазами и густыми светлыми волосами. Ее фигура уж очень худая для ее роста, но это не портило Еву, даже наоборот придавало статности. Ко всему прочему Ева обладала неким природным магнетизмом. Ее энергетика, как и энергетика Лероя ярко ощущалась в воздухе, но не жалила. Я готова была дать голову на отсечение, что между этими двумя что-то было, а может все еще и есть. Это «что-то» гораздо серьезней обычного секса или встреч.

— Ясно, — Грейсон глянул на нас с Калэбом. — Что же, передавай ему привет, — не ожидая ответа, он пошел дальше, а мы последовали за ним хвостиком, оставляя загадочную Еву далеко позади.

— Лерри, я пить хочу, — пожаловался Калэб. — Тут так жарко.

— Минутку.

Мы подошли к небольшому круглому столику, на котором в ряд стояли бокалы с шампанским и соком.

— Выбирай, — предложил Грейсон и быстро осушил несколько фужеров с алкоголем.

— Мотылек, ты будешь? — предложил мне Калэб, когда немного отпил сока из своего бокала.

— Да, — во рту внезапно пересохло, и сок отлично спас меня.

— Тут такая крутая елка, каждый год они ставят новую и еще ни разу не повторились, — зачем-то рассказал мне Калэб.

Я глянула на елку, она была большой и пушистой. В голове пролетела мысль о том, как же ее украшали? Без стремянки определенно не обошлось, но я быстро забыла об этом пустяке и вновь посмотрела на Лероя. Мне почему-то казалось, что эта встреча с Евой ему была неприятной и даже болезненной. Все-таки у Дьявола есть слабые места?

Ощутив мой взгляд, Грейсон внимательно посмотрел на меня, немного сузив глаза. Он изучал мое лицо, будто пытался докопаться до какой-то истины, о которой даже я не знала. Вдоль позвоночника прошел неприятный мороз, разнося миллионы иголочек по всему телу и сосредотачиваясь в кончиках пальцев.

— Потанцуем? — внезапно предложил Лерой, протягивая мне свою большущую ладонь.

Я посмотрела на него и решила, что сошла с ума. А что? Это был лишь вопрос времени, когда мой рассудок соберет свой чемоданчик, помашет мне ручкой и пойдет ловить попутку. С этим человеком я себя чувствовала как на качелях. Вроде бы ты осознаешь, что сейчас полетишь вниз, а затем снова поднимешься вверх, но внутри все равно все сжимается от резкой смены позиций твоего тела.

— Соглашайся, Мотылек, — произнес Калэб, взяв со стола что-то сладкое, какое-то маленькое пирожное. — Лерри классно танцует, — он улыбнулся.

Я с опаской приняла руку Грейсона, боясь, что может случиться нечто непредвиденное. Хотя, наверное, все дело в моих расшатанных нервах. Просто трудно не напрягаться, когда вместо крепкого мата или испепеляющего взгляда ты сталкиваешься с вполне нормальными и обычными вещами, как например, танец.

Лерой крепко сжимает мою похолодевшую ладонь своей горячей рукой. Смотрю на его татуировки, и мне кажется, что они шевелятся. Это все из-за нервов. Грейсон ведет меня в центр зала, где уже танцуют другие пары. Я слышу приятный женский голос, который поет о надежде и опасностях. Лерой останавливается, поворачивается ко мне лицом и по-хозяйски кладет одну руку мне на талию, я инстинктивно устраиваю свою ладонь на его плече. Если бы не каблуки, то мне бы пришлось танцевать на носочках. Грейсон сплетает наши пальцы и сейчас я словно впервые увидела тот контраст, что присутствовал между нами: его смуглая кожа против моей бледной, почти что прозрачной. Я завороженно смотрела на наши пальцы, они так гармонично сплелись между собой, будто так было устроено еще задолго о нашего рождения.

Переждав несколько секунд, будто ловя нужный ритм, Лерой начал вести меня в танце. Его движения были плавными, расслабленными и уверенными. Я же в свою очередь старалась не оттоптать ему ноги, так как практика в танцах у меня нулевая. Калэб оказался прав — его брат отлично танцует. Он внимательно смотрел мне прямо в глаза и практически не моргал, я же, будто загипнотизированная, двигалась вместе с Грейсоном, целиком ему доверившись. Женский голос певицы буквально кричит, просит о помощи и через мгновение зал утопает в громкой музыке, затем следует размеренный ритм. Лерой кружит меня, затем снова притягивает к себе, такой близкий контакт заставляет мое сердце пропустить удар. С началом припева, Грейсон подхватывает меня под мышки, кружит над полом, ставит и снова ведет в танце. Мои щеки горят, голова кружиться и… Я чувствую себя самой счастливой на свете.