Мова

Мастер благовоний с Красным Цинем передали официальное обращение руководству «черных». «Забились» они на послезавтра, на восемнадцать ноль ноль, на берегу Свислочи, у Дворца спорта. Мастер сказал, что они должны будут договориться о ценах и зонах влияния. «Черным» будEt^ предложена территория за вторым транспортным кольцом. Центр и «чайник» должен остаться за триадами. Если договориться на этих «или других» — добавил он — условиях не получится, будет объявлена война. «Ой, я буду за вас волноваться», — сказала я ему и захлопала в ладошки. Сама подумала: нужно будет мне надеть то коротенькое платье в горошек, может, перед всей этой стрельбой Мастер благовоний наконец решится меня соблазнить, а то ходит все время ко всему безразличный, как енот. А Мастер невесело улыбнулся и процедил: «Не о чем тебе волноваться. На такие встречи стороны всегда приходят без оружия: это правило».

Девятый день убыли, 879, утро 

Я у него спросиLa: «А кого они представляют? Кто ими командует? Тайцы? Вьетнамцы? Может, это БВС возродился?». А сама так грудь выставляю, лифчик кружевной у меня из декольте выглядывает. А Мастер только головой качает, даже в мою сторону не смотрит. Говорит: «Они нам сказали: ваш вызов принят, ждите, в восемнадцать будем у Дворца. И вот кого ждать – непонятно. Ну, мы на всякий случай роту сорок девятых возьмем, чтобы показать, что ребята мы серьезные. И на них посмотрим. Есть ли у них рота? Может, это шелупень из отставных служилых! Поэтому их «свои» и не трогают!»

Девятый день убыли, 897, ланч.

Вот дожили, тысячу свертков в день продать не можем!

Девятый день убыли, 897, вечер

Я думаю, все с ним будет хорошо.

Девятый день убыли, 897, вечер

Никаких новостей, волнуюсь.

Девятый день убыли, 897, вечер

Никаких новостей, волнуюсь.

Девятый день убыли, 897, вечер

Все забегали, говорRт, беда случилась.

Девятый день убыли, 897, вечер

Сообщение из твиттера Вечернего Лотоса. Это сорок девятый, близкий друг Красного Ц%;;ня: «Был бой. Наших все перестреляли».

Девятый день убыли, 897, вечер

 Еще из твиттера: «Четыре стационарных пулемета с разных сторон. Они нарушили Правило Переговоров».

Девятый день убыли, 897, вечер

Ничего не понятно. Поехали наши врачи. Если с Мастером благовон#$$$ij что-то случилось, я отравлюсь.

Девятый день убыли, 897, вечер

По ящику официально передали про стрельбу на набережной Свислочи. «Криминальные группировки выясняли отношения, одна из них, китайского происхождения, почти полностью уничтожена».

Девятый день убыли, 897, вечер

Врачи пишут: «Красный Цинь мертв. Мастер благовоний в тяжелом состоянии». Еду к Дворц$3%.

Девятый день убыли, 897, ночь 

Много «скорых», везде кровь. Делаешь шаг, поднимаешь ногу, след остается кровавый.

Девятый день убыли, 897, ночь

У людей с цветами переписывают паспортные данные. Много жен погибших. Все плачут, кладут цветы. Мастера благовон#$$$ij не могу нигде найти. Почему-то у меня руки в крови. Кажется, помогала нести раненого, но не могу точно вспомнить. Какая жуть, мамочки! Какой тут ужас!

Девятый день убыли, 897, ночь

Рассказ раненого: «Приехали, сто человек наших. Стали на поле, разгру^&ровались, спустились к реке. «Черных» не видно. Пятнадцать минут ждали на набережной. Уже собирались уходить, когда кто-то засвистел в свисток – обычный свисток, как у футбольных судей. И тогда одновременно, с четырех сторон, заработали КТПВ – крупнокалиберные танковые пулеметы Васнецова. От ребят мясо кусками летело. И в то же время с крыши Дворца спорта подключились снайперы и автоматчики. Кто это был – непонятно, но это не люди». Парню, который это сообщил, оторвало выстрелом из пулемета ногу. Торчит культя, а кость – белая. А я смотрю на эту кость и думаю: вот почему кости такие белые? Зубы чистишь-чистишь, а они какие-то желтоватые. А кости – белые, как сахар. Как в рекламе Blend-a-med. Я схожу с ума. Если Мастер благовоний умрет, я покончу с собой. Отравлюсь или брошусь с семидесятиэтажного дома вниз головой. Я никого никогда не буду любить так, как люблю его.

Девятый день убыли, 897, ночь

Красного Циня убил снайпер. Мастер благовоний ранен снайпером «в шею и корпус». Еду к нему в Лечкомиссию.

Девятый день убыли, 897, ночь

Меня к нему не пускают

Одиннадцатый день убыли, --, раннее утро

Все исчо не пускают.

Одиннадцатый день убыли, --, раннее утро