Мозаичная ловушка

Набрав знакомый телефонный номер, Саманта уже вдохнула побольше воздуха, собираясь с ходу высказать заготовленную порцию поздравлений, но голос взявшей трубку Джоди зазвучал настолько непривычно, что Саманта осеклась. Когда она спросила, что случилось, Джоди – железная, ироничная, ядовитая, непрошибаемая Джоди – вдруг разрыдалась и сквозь слезы жалобно проскулила:

– Сэм, это ужасно… Я залетела…

– Как?!

– Я страшно отравилась… три месяца назад… ничего не могла есть… меня все время рвало… и я какое-то время не принимала таблетки. Надеялась… что ничего не случится… Потом снова стала их принимать, но… Я все думала: «Как же долго… держится во мне эта отрава. Уже столько времени прошло, а меня еще подташнивает». И живот ныл… и голова кружилась… Мне и в голову не приходило, Сэм! А вчера… Вчера… – Всхлипывания перешли в тоскливые завывания, и Саманте пришлось покрепче прижать трубку к уху, чтобы разбирать слова, изливающиеся из Джоди вместе со слезами. – Уже десять недель, Сэм! Надо срочно что-то делать! Срочно!

– А ты не хочешь родить ребенка? – робко поинтересовалась Саманта, стараясь, чтобы этот вопрос прозвучал как можно тактичнее. Ответом стало новое завывание.

– Ага, родить!.. Я спросила моего благоверного, как он на это смотрит. А он ответил, чтобы я избавлялась от этой дряни, и побыстрее! Он так и сказал: «От дряни»! О-о-о-о… Я ненавижу его! Бедный, бедный ребенок… У него, наверное, уже ножки есть и ручки…

– И ты послушаешься мужа?

– А что мне остается?! – истерично взвизгнула Джоди. – Кому еще я нужна?! Кто еще захочет на мне жениться, кто выдержит со мной столько времени?! А ведь он изменяет мне, Сэм!

– Почему ты так думаешь?

– Я не думаю, я знаю… А сегодня я нашла в ящике стола два билета на теннисный матч. Он ничего мне про них не говорил, он не со мной собирался идти!!! О-о-о… Скотина, подонок… Когда он придет, Сэм, я помашу этими билетами у него перед носом, а потом разорву их на мелкие кусочки! И пусть только попробует меня тронуть – я беременная женщина!

– Это билеты на турнир, который начнется через неделю в Кейн-Хаусе?

– Откуда я знаю, Сэм?! Я их не изучала!

– Джоди, милочка, разорви только один билет! А второй отдай мне. Пожалуйста… Прости, но мне очень хочется съездить в Кейн-Хаус.

Джоди немного подумала, а потом яростно шмыгнула носом.

– Хорошо… Плевать мне на все. Разорву один.

Саманте повезло совершенно фантастически, хотя ее слегка терзали угрызения совести – она так цинично нажилась на несчастье подруги. Билет оказался именно на то число, когда в соревновании должен был принять участие гигант Эдвард Мёль, один из ее любимых теннисистов. И пусть он скатывался в мировом рейтинге все ниже и ниже, пусть на турнирах «Большого шлема» ему уже ничего не светило – но на искусственном покрытии и у себя дома у Мёля, безусловно, были шансы. Если подфартит с соперником.

Солнце в этот день палило нестерпимо, ни на одной трибуне не было и намека на тень, поэтому у входа на стадион Саманта купила желтую бейсболку с символикой турнира. Заняв свое место, она надвинула бейсболку на самые глаза, огляделась и с удовольствием отметила, что муж Джоди, как бы женушка его ни честила, приобрел билеты на один из лучших секторов боковой трибуны: следить отсюда за игрой было сплошным наслаждением. Кресло справа пустовало, слева сидела противная вертлявая дама в дурацкой шляпке и без конца позвякивала многочисленными браслетами – это чуточку раздражало, но приподнятого настроения не портило. Когда появился высоченный загорелый Мёль и побрел по кромке корта своей фирменной – неспешной, чуть косолапой – походкой, толпа встретила его восторженным ревом и овацией. Саманта не хлопала: она придирчиво, со знанием дела оглядела Мёля с головы до пят и пришла к выводу, что, если оценивать его мужскую привлекательность по десятибалль–ной системе, он вполне заслуживает девятки с какой-нибудь дробью. Длинные каштановые локоны, перехваченные пестрой повязкой, слегка трепал ветер, а такое восхитительное зрелище никогда не оставляло Саманту равнодушной. Правда, Мёль выглядел чересчур напряженным: по его виду сразу можно было определить, что он не ждет от этой игры ничего хорошего и настраивается скорее не столько на победу, сколько на достойное поражение.

Поначалу, впрочем, ничто не предвещало печального финала: казалось, что силы соперников практически равны. Каждый гейм невыносимо затягивался, солнце припекало все жарче, игроки выглядели все более и более измотанными: в перерывах Мёль медленными круговыми движениями вытирал совершенно мокрое лицо и жадно пил воду, глядя прямо перед собой отсутствующим взглядом. Когда он в очередной раз припал к пластиковой бутылочке, извлеченной из сумки, Саманта услышала голос дамы в шляпке, сидящей слева от нее:

– Жалко безумно, но Мёль долго не продержится. Этот парнишка его загоняет. У него пушечные удары.