Мозаика мертвого короля

Эшенба приостановился, вскинул руку, грозя. Я не слышал его проклятья, но видел, как мой король вздрогнул и нелепо присел на мостовую. Из его колена торчал «болт». Король схватился за рыжее оперение, рванул. «Болт» сидел крепко. За спиной короля стукнул о камни еще один «болт». Арбалетчики, удави их Кат-мужеложец! Эшенба вскочил, сделал несколько шагов, — его левая нога не гнулась. Король повернулся, и, уже не торопясь, пошел к краю пристани. Обернулся, выхватив оба меча, погрозил стенам Цитадели, и спиной вперед рухнул в воду.

Мы смотрели, как оседают брызги. Брехун страдальчески замычал.

— Выплывет. Вернее, пройдет, — пробормотал я и глянул в сторону каюты. Жани наверняка все видела. О, пусть боги меня простят! Мгновение назад я и не помнил о своей девочке. Как мне быть?

— Как будем уходить? — прокричал Джоу. — Нам сейчас с кораблем не справиться.

Мачта скрипела, трещал парус. Восточный ветер дул с такой силой, что нас грозило сорвать с якоря. Коггу предстояло совершить сложный маневр. Если нам удастся выйти из гавани…

— Ждем, — сказал я. — Король идет к нам. Эмруозос, уйми ветер.

Колдун высунулся с кастла:

— Я не могу. Это не я. Кто-то вмешивается…

— Ты начал, ты и закончи.

— Я только облако… Я говорил, что не умею подобного… — у колдуна снова потекли сопли.

Мы отвязали слишком безучастного рулевого. Даже вдвоем с Джоу, удержать «Бурун» носом к ветру не получалось. Штурвал вырывало из рук, когг опасно ложился бортом. Мимо нас гнало лодки, сорванные с пристани у внутренней стороны мола.

Оглушительно лопнул парус над нашими головами, глупые шелковые клинья теперь бились-трещали огненными вымпелами. По надстройке застучали обломки рассыпающегося дерева: шаткий насест колдуна, рассыпаясь, скатывался по трапу. Сам Эмруозос пищал, цепляясь внутри кастла.

— Якорь не держит! — проорал Джоу.

Нас волокло к западному берегу бухты, — разобьет у верфи.

Я почувствовал облегчение. Едва ли королю удастся нас отыскать. Я приму командование, уйдем по берегу или на лодке. Глорцам сейчас не до нас.

Брехун изо всей мочи лупил меня по плечу. Ветер уносил мычание бойца, но он тыкал рукой в берег, — на башне арсенала трепетало белое полотнище. Три темных глаза отсюда было не разглядеть, но, бесспорно, это было знамя Эшенбы.

Мы с Джоу захохотали. Да засвидетельствует Кат-мужеложец, — парни сделали это! Цитадель наша!

— О нас будут вспоминать в легендах! — с гордостью закричал Джоу. — Нас было меньше сотни!

Его чуть не стегануло по голове оборванным шкотом. Когг был на пределе, но порывы ветра вроде бы начали спадать. Мы уже могли удерживать «Бурун» носом к шквалу.

Неугомонный Брехун снова принялся трясти меня. Я не понял выражение его щетинистого лица, пока он не ухватил меня за шлем и не повернул лицом к молу.

В гавань входили три драккара. Их потрепанные паруса наполнял попутный ветер, команды слаженно работали веслами. Два корабля были явно глорской постройки, один конгерской. Будто возвращались старые времена. Но на мачте переднего трепетал не гордый флаг Флота, а обычный выгоревший вымпел Торговой гильдии Глора.

Впрочем, всматриваться было незачем. Друзей, как и союзников, у нас быть не могло.

Мы успели переглянуться с Джоу, — из гавани нам не выбраться. Придется пробиваться по улицам. Потом Брехун печально тронул меня за рукав. Я взглянул на Цитадель — наше знамя с башни арсенала исчезло.

Боги умеют веселиться куда лучше нас.

— В прошлый раз мы продержались чуть дольше, — пробормотал я.

— Что пялитесь, как девки на ярмарке? — прорычали у нас за спиной. — К делу, девочки, — Эшенба, хватаясь за веревку, перебирался через борт.

Брехун замычал, размахивая руками.

— Хотите заранее прогнуться под кол добрых глорцев? — король, истекая водой, проковылял к носу и одним ударом перерубил якорный канат. Когг вздрогнул, и его понесло к берегу.

— Джоу, подправь корыто. Либен, Брехун, взгляните на меня. Эмруозос, будь ты проклят, колдуй!

— Я уже занялся, мой король, — маг приподнялся над зубцами кастла, показал хрустальные шары.

— Колдуй, тварь, или я выкрою из твоей нежной кожицы бабские перчатки, — прохрипел король, опираясь о мое плечо. — Сухокрут вас возьми, выньте из меня эти проклятые «болты»!

Он рухнул под борт. Брехун пытался снять королевский шлем, — мешал засевший в прорези глазницы «болт».

— Вырви! — рычал король. — Я почти ничего не вижу. Будь проклят тот кривой мозгляк с арбалетом. Вы его мне поймайте, Либен…

Я держал шлем, Брехун ухватил своими жесткими, как клещи, пальцами рыжее оперение, потянул. Хрустнуло дерево, наконечник «болта» остался в черепе короля, но шлем снялся.

Эшенба с облегчением харкнул на свой нагрудник.

— Мне нужен новый глаз. И хорошая кровь. Мальчишка здесь? Но сначала колено. Я чувствую себя старой одноногой шлюхой.

Я разрезал кожу штанов на колене короля, — «болт» пронзил сустав почти насквозь. Древко обломилось, мы с Брехуном тщетно пытались ухватиться за расщепленный кончик.