Мозаика судьбы

Тут внезапно мир как будто пошатнулся. Сначала мне показалось, что это у меня от бега. Но тут началась суматоха, со стороны поля раздавались крики. Толчки под ногами повторились.

Кто-то с отчаянным криком подбежал с другой стороны рощи и воскликнул: «Земля движется»

Мануэль схватил меня за руку: «Это землетрясение. Беги сейчас же домой. Спрячься в погребе, я позабочусь о семье и приду за тобой! Обещай мне, что выполнишь это!»

У меня тряслись руки, все тело сковал дикий страх. Мануэль подтолкнул меня, и я снова побежала. Тряска повторялась, каждый раз я падала на землю, но вставала и снова бежала. Дом был рядом, дверь нараспашку. Я снова упала в нескольких шагах от него. Руки разбила в кровь, устала – сил нет встать. Но Мануэль должен скоро прийти, я должна его ждать там, где он сказал. Я сначала встала на колени, потом на ноги, и последним рывком заскочила внутрь.

Новый толчок, дом ненадежно скрипнул.

– Мама? Отец?

Никакого ответа. Может пошли искать меня? Надо проверить наверху. Взбираюсь с трудом по ненавистной мне лестнице. Захожу в их спальню. Никого. Еще раз кричу. Толчок. Что-то скрипит. Я выхожу из комнаты, и тут мне навстречу летит потолок. Я вскрикиваю, пытаясь успеть к лестнице. Кубарем с нее качусь, и меня накрывает второй этаж дома.

Лежу на полу, что-то придавило нижнюю часть тела. Дышать тяжело. Я вижу просвет между досками, тянусь к нему рукой, кряхтя: «Мануэль, Мануэээль!»

Чья – то рука в перчатке из коричневой кожи хватает меня за руку. Это не Мануэль, но меня можно спасти! Знакомая перчатка, я видела ее уже где-то. Я начинаю продвигаться вперед, но…что-то придавливает мою голову. Я пытаюсь кричать, но вместо этого лишь хрип. Я задыхаюсь. Мануэль, я больше не могу ждать.

Оливия Браун. Нью-Йорк. 2032 год

Я не уверена, что я знаю, кто я и где я. Красивая дама со строгими чертами лица, наклоняется к моему лицу и заботливо спрашивает: «Оливия как ты?»

Оливия? Но меня же зовут иначе.

– Я – Лоренца, – хрипло отвечаю я.

Лицо женщины удивленно отпрянуло от меня. Люди, сидящие в комнате на стульях полукругом, все удивленно смотрят на меня. Я в каком-то большом здании. Я уже в городе? Как я оказалась здесь? Голова болит.

Какой-то мужчина всех просит выйти. Женщина в белом растерянно разводит руками.

Ко мне подходит молодой человек, дама пытается его остановить, но он сбрасывает руку со своего плеча. Присел на корточки, и смело взял мои руки в свои. У него глаза знакомые.

– Оливия, возвращайся, ты не Лоренца, она умерла, уже очень давно умерла. А ты жива, я Пол, вспомни.

Я…помню тяжесть на моей голове, а потом я здесь оказалась. И я там была…гостьей.

Поднимаю глаза на Пола, по щеке льется тяжелая слеза.

– Я потерялась там, в какой-то момент я упустила контроль, перестала существовать. Я, рыдая протянула руки к Полу, мне было нужно тепло. Я не знаю, как так произошло, что я стала Лоренцой.

Пол повернул голову к Беатрис: «Позволь нам уйти сегодня без тестов, кажется ей нужен покой от всего этого, я побуду с ней».

Она лишь кивнула, все еще с лицом полным недоумения.

Пол помог мне встать, и мы направились домой. Когда зашли в квартиру, я попросила не включать свет, в темноте я неуклюже пробралась в спальню и упала на постель. Пол укутал меня всем, что нащупал в мраке. Я лежала в коконе, но не могла согреться.

– Ляг рядом Пол, я теперь как будто оторвана от своего тела. Тебя я хотя бы чувствую. Из темноты не было ответа, его фигура на секунду застыла.

– Пожалуйста.

Тогда он сдвинулся, лег рядом и развернулся ко мне лицом. Его глаза как будто слегка мерцали в темноте. Он стер с моего лица слезинку, видимо я не переставала плакать.

– Этот страх я не могу описать. Но теперь я знаю, как это быть никем. Не знаю, если бы не ты, может я бы не смогла вернуться. И вместо меня жила Лоренца. Может так быть?

– Я не знаю, Оливия, – прошептал Пол.

Наши лбы почти соприкасались, он был теплым, от него шли прямо волны тепла, и понемногу я начинала ощущать себя.

– Пол, расскажи мне кого ты убил? Почему тебя ищет полиция?

Он молчал. Потом отвернулся от меня, его широкая спина, стала стеной, которой он хотел отгородиться. Там из-за стены раздался голос: