Мозес

– Класс, расселись по местам, – сказал он тихо, но в гробовом молчании это прозвучало как крик.

Как ни в чем не бывало учитель начал писать на доске тему урока – «Математика. Решение задач на проценты». Никто из детей не осмелился спросить, что случилось и, не считая избитого гера Хермана и повисшего напряжения в классе, всё было как обычно. Мел мерзко скрипел по доске, выводя условие задачи. Раньше учитель диктовал, но никогда не записывал. И когда он отошел от доски, всё стало ясно. Условие задачи гласило:

«Евреи являются врагами Германии. В 1933 году население Третьего рейха составляло 66 060 000 жителей, из которых 499 682 были евреями. Сколько процентов населения были нашими врагами?»

По классу пробежала волна смешков и вздохов. Кто-то уже взялся решать поставленную задачу, но большинство вытаращились на доску, не веря своим глазам. Раньше Йозеф любил математику, но теперь и так надоевшая вездесущая пропаганда (он хорошо запомнил это слово) добралась до школы, лишив любимого урока. Он постарался сосредоточиться на цифрах, не думая о контексте.

– Семь с половиной процентов! – выкрикнул кто-то. Учитель, не отрывая взгляда от стола, утвердительно покачал головой.

– Семь с половиной процентов враги Германии! – добавил еще один мальчик. Коричневой половине класса такие задачи были явно по нраву.

– У меня тоже сошлось! – продолжали дети.

– Давайте следующую задачу!

Но гер Херман скрипя стулом, встал со своего места и начал расхаживать по классу. Он хотел, что бы всё было по-старому. Ведь он так не любил перемены! Особенно такие. Больше всего хотел он всё высказать ученикам, но твердо знал, что кто-то из них обязательно донесет. И он, молча, написал условие следующей задачи.

17.

– Стройся! – громогласно воскликнул шестнадцатилетний командир. Мальчишки, беспорядочно рассыпанные прежде на площади, сомкнули ряды строго по росту. Самый высокий оказался отнюдь не самым старшим, что вызывало неприязнь у товарищей.

Мартин стоял в середине и мало чем отличался от большинства. Но этого ему пришлось добиваться, ибо вначале многие обращали внимание на его слишком темные глаза и волосы. Но когда Мартина приняли за своего, и ему удалось раствориться в строю, он был только рад.

Командир провел смотр и достал планшетку, громко шурша листами.

– Ганс Вернер, Клос Штоц, Одо Шрёдер, Максимилиан Беккер – перечислял он и мальчишки слегка подрагивали, когда слышали свои имена.

– Мартин Мердер, – закончил он и убрал лист, – шаг из строя!

– Мальчишки выполнили приказ.

– По указанным адресам, – командир потряс листом бумаги, – проживают дети десяти лет по каким-то причинам еще не привлеченные в нашу организацию. Вы должны провести с ними и их родителями беседу и любыми методами убедить в преимуществах нашей организации. С идеологическими противниками поступать разрешается строго: согласно решению назначенных вам старших. – Он снова заглянул в планшетку и назвал имена, – также, в помощники им назначаются Максимилиан Беккер в первой группе и Ганс Вернер во второй.

Мартин оказался в группе Макса. Он вступил в организацию на год раньше своих одноклассников и уже командовал самыми младшими. Власть не изменила Макса, как любят говорить многие, но скорее дала возможность проявить себя. Власть не портит людей, она лишь обнажает их истинную сущность. И Макс оказался не так уж плох. Во время исполнения обязанностей он был суров и убедителен. Но как только ребята снимали форму, он становился привычным Максом, одноклассником, немного хулиганом и задирой. И всякая субординация на этом заканчивалась. Но сегодня у Макса было особенное задание.

Альберт Бауэр заваривал черный чай в эмалированном глиняном чайничке и шоркал тапочками по полу своей квартиры на первом этаже. Совсем недавно он пришел с ночной смены и жутко хотел спать, но привычка пить сладкий чай в девять утра, была сильнее.

На столе в стеклянной вазе лежало высохшее печенье. Альберт попробовал одно на зуб и, оставив на нем лишь свой прикус, стал вымачивать печенье в горячем чае. Он отхлебнул – не сладкий. Но сахара оставалось всего на раз.

Звонко стукнулась об пол чайная ложка и сахаринки рассыпались по полу, когда в дверь постучали. Альберт не знал, кого могло принести в такое время. Он подошел к двери, глазка не было, и предусмотрительный Альберт накинул дверную цепочку. На пороге стояли полдюжины детей в одинаковой коричневой форме. И выглядело бы это почти смешно, если бы не так серьезно. Альберт отшагнул назад.

Мартин получил стопку листовок, как и всё остальные и убрал в нагрудный карман. А вот Максу Беккеру выдали планшетку и ручку с целой кипой бумаг как у командира. Выглядел он теперь еще серьезнее и взрослее и готов был вести за собой отряд.

В списке значилось шесть адресов. Шесть семей еще не отдавших своих сыновей в юнгфольк. И со всеми поставлена задача провести беседу.