Читаем Мозг Эндрю полностью

Впрочем, я сейчас вспомнил… Брайони все же мне кое-что сказала. Она попросила не заговаривать с ее отцом о политике. Проинструктировала в последнюю минуту. На подходе к семейному гнезду. Чмокнула меня в щеку и говорит: да, и еще одно, Эндрю: пожалуйста, никакой политики, ладно?

Но почему?

Да потому, что это округ Орандж, штат Калифорния, где обо всем говорят либо хорошо, либо ничего.

Откуда Брайони могла узнать твои политические взгляды? Трудно представить, чтобы влюбленные дискутировали о политике.

Влюбленные живут друг у друга в умах. У меня в голове Брайони находила определенную степень гражданской активности, знакомой ей по разговорам отца. С той лишь разницей, что мы принадлежали к разным эпохам.

Ясно.

Вам не все обо мне известно, док: вы ведь слышите лишь то, чем я сам хочу поделиться. А я всегда учитываю историю своего времени. Я всегда учитываю контекст жизни.

Контекст.

Вот именно: он концентрическими кругами расходится по поверхности до самых звезд. Уилл был смышленым малым, и я откликнулся на просьбу Брайони, хотя мне, как гостю, в любом случае не пришло бы в голову муссировать наши политические разногласия. Но если уж выбирать между мной и Уиллом, то, видимо, я бы оказался более убежденным патриотом. Кто широко смотрит на вещи, тот не может стопроцентно верить в незыблемость нашей страны. Особенно если знать, кто стоит у руля.

А ты знаешь?

О, не сомневайтесь! Кто-кто, а я-то знаю.

Уилл и Бетти ничем не напоминали коротконогих карликов-уродцев, у которых большая голова и мощный торс. Их отличали безупречные, гармоничные пропорции. Как я понял, они, располагая фиксированным источником дохода, старались жить по средствам и в то же время с достоинством. Уилл отличался сценически эффектной внешностью; Брайони явно унаследовала его мелкие, точеные черты лица и светло-голубые глаза. Он был не лишен щеголеватости и тщательно взбивал копну седых волос. У Бетти было плоское кукольное личико, довольно характерное для «маленьких». Одевались они, как принято в южной Калифорнии, в светлые тона: отутюженные слаксы, рубашки, блузы, на ногах у него — лоферы, у нее — открытые босоножки. Бетти слегка располнела, но ее молодили асимметрично подстриженные каштановые волосы с тщательно закрашенной сединой, милая улыбка и неизменное выражение лица: сочувственное и понимающее. Благодаря общительности характера от родителей Брайони исходил артистический задор, оставшийся от прежней жизни. С различными труппами лилипутов они много гастролировали с песенными и танцевальными номерами, а то и участвовали в развлекательных программах Всемирных выставок: одетые в соответствующие народные костюмы, встречали гостей в павильонах зарубежных стран. Рассказывали они мне об этом охотно. Им довелось выступать даже в Лас-Вегасе. Целая стена в кабинете Уилла была увешана фотопортретами с автографами неизвестных мне шоуменов. Родителей Брайони приглашали и на телевидение, и в цирковую антрепризу братьев Ринглинг: я видел снимки, на которых Бетти стоя гарцует на лошади, а Уилл в костюме тамбур-мажора дирижирует оркестром клоунов. Но чтобы выходить на разогреве — такого никогда не бывало, похвалился Уилл, да и сейчас позови нас — ни за что бы до такого не опустились.

Как по-вашему, док, почему все миниатюрное вызывает у нас нежность? Начиная с масштабных моделей машинок, с которыми мы играли в детстве. Больше всего у нас ценилась точность воспроизведения настоящего автомобиля. А что вы скажете насчет кошек? Я их всегда недолюбливал, но мог часами играть с котенком, проверяя его реакцию при помощи бумажки на веревочке. И вот теперь — Уилл и Бетти. Люди-игрушки, люди-котята, масштабные модели. Думать о них было приятно, каждый миг, проведенный в их обществе, был неповторим. Словно ты приехал в незнакомый край, в какой-то экзотический уголок, о котором не грех написать домой, если только у тебя есть куда и кому писать. Не всякий может рассчитывать, что такие люди окажут ему радушный прием и воспримут, как равного; впрочем, это само себе звучит смешно.

Значит, твоя нежность проявлялась сверху, свысока, с позиций более совершенной касты рода человеческого.

Ну почему же? Через пару дней их вид уже воспринимался как норма. Когда мы вчетвером садились за стол, Брайони казалась мне огромной; к ужину она переодевалась и выходила с зачесанными назад распущенными волосами до плеч. Совершенно прелестная, но несуразная, как Алиса в Стране чудес. А меня не покидало ощущение, что я, встав со стула, непременно пробью головой потолок. Между прочим, голос Уилла, как и его жены, был лишен тембра и звучал словно под сурдинку, порой даже неразборчиво, будто издалека.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальный бестселлер

Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет — его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмельштрассе — Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» — недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.Иллюстрации Труди Уайт.

Маркус Зузак

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы
Ханна
Ханна

Книга современного французского писателя Поля-Лу Сулитцера повествует о судьбе удивительной женщины. Героиня этого романа сумела вырваться из нищеты, окружавшей ее с детства, и стать признанной «королевой» знаменитой французской косметики, одной из повелительниц мирового рынка высокой моды,Но прежде чем взойти на вершину жизненного успеха, молодой честолюбивой женщине пришлось преодолеть тяжелые испытания. Множество лишений и невзгод ждало Ханну на пути в далекую Австралию, куда она отправилась за своей мечтой. Жажда жизни, неуемная страсть к новым приключениям, стремление развить свой успех влекут ее в столицу мирового бизнеса — Нью-Йорк. В стремительную орбиту ее жизни вовлечено множество блистательных мужчин, но Ханна с детских лет верна своей первой, единственной и безнадежной любви…

Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза