Мозг-гигант

В этот миг я забыл о могуществе «мозга» и о моей собственной беспомощности. Как мне стало ясно лишь позднее, я в этот миг просто вышел из себя. Ярость ослепила меня, и я совершил безумнейший поступок — дико заорал на «мозг»:

— Как бог свят, не станешь ты диктатором!

Неописуемой силы гудение заполнило наушники; в мембранах забарабанило, больно ударило в уши. Зеленая танцовщица прошлась колесом через всю панель. Если бы главный ток не был выключен, я, пожалуй, был бы на месте убит электричеством.

Так и оборвалась наша связь, вероятно, уже навсегда… Но в данный момент это меня не очень занимает.

Что же мне теперь делать? Забить тревогу? Открыть правду народу? А кто мне поверит? И будет ли это в интересах обороноспособности страны? Ведь нам угрожает война, население возбуждено, чуть не половина нации стоит на грани нервного потрясения! А моя присяга? Да и недавнее обещание молчать, которое я вынужден был дать «мозгу»? Конечно, обязательство в отношении массового убийцы можно бы и не соблюдать, но нарушить его — значит подвергнуть свою жизнь и свободу прямой угрозе… Но и это, в сущности, меня бы не остановило, лишь бы найти путь, как обезвредить «мозг».

В 7.30, когда полураздетый Ли лежал без сна поверх одеяла, зазвонил телефон и в трубке раздался необычайно взволнованный голос Уны:

— Говард хочет говорить с вами.

Не успел он ответить, как в трубке раздался голос Скривена:

— Ли? Произошло несчастье в секторе, где мы с вами недавно были ночью. Я не хочу называть, вы знаете, о чем я говорю. Дело серьезное. Речь идет о вашем друге. Надо немедленно отправиться туда. Будьте около моей машины, внизу, через три минуты.

Было очевидно, что и Скривен, подобно Ли, провел бессонную ночь. Львиное лицо его выражало тревогу, под глазами синели круги; красивые чуткие пальцы нервно барабанили по колену. На все вопросы Ли он нетерпеливо отмахивался; наконец сказал:

— Не знаю в точности, что произошло и как это могло случиться, но боюсь, что вашего друга уже нет в живых.

— Гас? — Ли почувствовал комок в горле. Молча мчались они пустынной дорогой.

В глубинах «грудной клетки» на первый взгляд все было спокойно. Торопливо прошли они через многочисленные контрольные пункты. Электропоезд долго вез их мимо станочных линий, где изготовлялись всевозможные критические части, и наконец доставил к стальной двери, обозначенной литерой «U». Перед входом стояла группа охранников с автоматами в руках. Ли заметил, что солдаты смертельно бледны.

Скривен приказал открыть дверь. Положив своему спутнику руку на плечо, он предупредил его:

— Ли, возьмите себя в руки. Боюсь, дела там плохи.

Они вошли. Никто их не сопровождал, и дверь сразу автоматически закрылась. Внутри — ни звука, ни малейшего движения. Ток был выключен. Здесь царил полный покой. Лишь голубоватый мертвенный свет неоновых трубок буквально заливал все предметы: длинные ряды штамповальных прессов, токарных автоматов, сварочных агрегатов, универсальных сверлильных станков и ленточных пил. Искусственный дневной свет был так ярок, что позволял отчетливо видеть даже мелкие детали машин.

Около станков на своих постах стояли гоги и магоги, тоже застывшие в неподвижности, подобно своим собратьям — станкам, иные держали руки на рычагах станков, другие сжимали в пальцах гаечные ключи, измерительные приборы и еще какие-то инструменты странного вида и неизвестного назначения. Выступая из тени на яркий свет неона, они таращили ячеистые селеновые глаза, будто склеенные из кусочков луны, снятой с неба в полнолуние… Покатые плечи, где скрывались сильные моторы обезьяноподобных передних конечностей, матово поблескивали от смазки, и казалось, что эти существа вспотели за работой…

А потом Ли увидел, что они натворили… Весь опыт войны в зеленом аду джунглей не помог ему сдержать стон ужаса. И спутник его, насмотревшийся за операционным столом на всякие раны и увечья, тоже стал мертвенно бледен. Оба приготовились увидеть кровь, они ждали ужасов… Чего угодно, но не этого.

Не было больше Гаса Кринсли. Не было ничего, что напоминало бы о человеческом существе. И все-таки все части тела уцелели.

— Они каким-то образом привязали его к конвейеру! — пробормотал Скривен. — А потом послали по всему станочному потоку… Надеюсь, он был уже мертв, когда машины принялись за него!

На негнущихся ногах, ступая, как автоматы, оба подошли к началу конвейера. Худое тело Ли содрогалось.

— Я твердо убежден, что Гас не был мертв, когда чудовища послали его в последний путь! — сказал он. В глазах ученого застыла холодная ярость. Он стал против Скривена и продолжал резко: — Доктор Скривен, полагаю, вы не хуже меня знаете, что здесь произошло. То же, что и за пределами этих владений «мозга»: убийство, хаос, царство ужаса… И теперь здесь, на месте ужасной гибели моего друга, я требую ответа: когда вы остановите «мозг»?

Хирург вскинул свою могучую голову, как рассерженный тигр.