Мозг стоимостью в миллиард долларов

Тот слез с седла велотренажера, старательно отмахав всю дистанцию до последнего дюйма. Не оборачиваясь, он протянул руку за полотенцем. Инструктор конечно же оказался на месте и, вручив полотенце, натянул резиновую перчатку на искусственную кисть Мидуинтера. Тот направился в душ, откуда, перекрывая звук льющейся воды, раздался громкий голос генерала: — Сегодня в ходу остались только два вида подхода к действительности. Или ты ждешь, чтобы правительство все для тебя сделало и все дало — в том случае, если ты болен или инвалид. Если ты предпочитаешь, чтобы все, от пеленок до котелков, производилось на государственных предприятиях, то в таком случае тебя выкинут на свалку, где ты превратишься в удобрение...

— Вот уж что меньше всего меня волнует, — заметил я, — если в загробной жизни превращусь в удобрение.

То ли Мидуинтер не слышал, то ли пропустил мимо ушей мои слова. Он продолжал:

— ...или же ты веришь в право каждого человека бороться за то, что он считает истиной. — Шум льющейся воды сошел на нет, но Мидуинтер не собирался понижать голос. — Вот во что я верю. К счастью, наша страна пробуждается, и все больше людей заявляют, что верят в этот постулат. — Наступило молчание, и вскоре Мидуинтер появился перед нами, облаченный в белый купальный халат. Он стянул резиновую перчатку, которая с чмоканьем сползла с протеза, и бросил ее на пол. — Я заинтересован лишь в фактах, — заявил генерал.

— Неужто? В наши дни это могут сказать немногие. Мидуинтер заговорил тихим спокойным голосом, словно поймал меня на непростительной оговорке.

— Опрос Фонда Гэллапа выяснил, что восемьдесят один процент американцев не возражают против ядерной войны с коммунизмом. В Великобритании такой точки зрения придерживается только двадцать один процент. Американцы, в жилах которых течет горячая красная кровь, поддерживают лидеров-антикоммунистов; сейчас не то время, чтобы заниматься внутренними разборками. США должны удвоить свои затраты на вооружение. Мы выведем на орбиты мощные военные спутники и дадим понять русским, что не замедлим ввести их в действие — нам нельзя себе позволить потерять первенство, как случилось с атомной бомбой, — МЫ ДОЛЖНЫ НЕМЕДЛЯ УДВОИТЬ ВОЕННЫЕ РАСХОДЫ. — Он посмотрел на меня, и я увидел, как нервный тик дергает его веко. — Ты понял?

— Я вас понял. Именно поэтому Америка откололась от империи Георга Третьего — шестьдесят тысяч фунтов на военные расходы были для нее непосильной ношей. Но пусть даже ваша идея несет в себе рациональное зерно, вам не кажется, что СССР возьмет да и примет вызов и тоже удвоит свой военный бюджет?

Мидуинтер потрепал меня по руке.

— Может быть. Но в настоящее время мы тратим на эти цели десять процентов валового национального продукта. И, не перенапрягаясь, способны удвоить эту долю; но СССР уже сейчас тратит на оборону двадцать процентов национального дохода. Парень, если эти расходы удвоятся, они рухнут. Поверь мне — страна рухнет. Европе пора перестать прятаться под ядерным зонтиком Дяди Сэма. Пусть она наденет мундиры на своих пижонов; нечего жалеть их. Сомкнуть ряды — и в бой! Понял?

— С моей точки зрения, звучит устрашающе.

— Так и есть. — В глазах Мидуинтера появился нехороший блеск. — Устрашающе. С 1945-го по 1950 годы красные продвигались со скоростью шестьдесят квадратных миль в час. И чем больше мы отступали, тем ближе подступала угроза войны, потому что рано или поздно нам придется дать им отпор, и я считаю, чем скорее, тем лучше.

— Я отношусь к фактам столь же нежно, как и вы, но они не могут заменить интеллекта. Вы считаете, что лучшим способом устранения опасной ситуации является создание частной армии на доходы от консервов «бобы в масле», от охлажденных апельсиновых соков и рекламных компаний — и с ее помощью вы начнете собственную необъявленную войну против русских.

Он махнул здоровой рукой, и в холодном утреннем свете блеснуло огромное изумрудное кольцо.

— Совершенно верно, сынок. Хрущев как-то сказал, что будет поддерживать все внутренние войны против колониализма, потому что, по его словам, цитирую, суть их — народное восстание, кавычки закрываются. Вот это я и пытаюсь делать на территориях, занятых красными. Понял?

— Такого рода решения, — заметил я, — могут принимать только правительства.

— У меня своя точка зрения. Человек имеет право бороться за то, что он считает истиной. — У Мидуинтера опять дернулось веко.

— Может, и имеет. Но ведь не вы лично ввязываетесь в драку. А такие мелкие несчастные подонки, как Харви Ньюбегин.

— Успокойся, сынок. — Мидуинтер изучающе посмотрел на меня. — У тебя в голове все перепуталось.