Мозг ценою в миллиард

— Через мост или туннелем? — спросил шофер. — Я всегда уточняю это у клиентов. Так что — мост или туннель?

— Мост, — выбрал я. — Хочу сверху посмотреть на Ист-ривер.

— Будьте уверены! — сказал шофер. — Но смотрите, это стоит шесть долларов.

— Нельзя ли по дороге заскочить к врачу? — спросил я. — Кажется, у меня сломан палец.

— Вы британец, приятель, верно? Так послушайте, что я скажу. В этом городе можно купить за гроши все, кроме полного молчания. Понимаете, что я имею в виду? Полное молчание.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — отозвался я. — Полное молчание.

Так я пополнил список действующих лиц третьеразрядного фильма ужасов, который зовется Манхэттен. Здесь всегда царит ночь, доказательством чего служат постоянно зажженные уличные фонари. Я предпочитаю приезжать в Нью-Йорк именно ночью, когда можно постепенно погружаться в него, как в ванну с горячей водой. Проржавевшее такси грохотало по позвоночнику города, а шофер рассказывал мне, что там творилось с Кубой. Мы ехали мимо спящих небоскребов, застекленных фасадов банков, пиццерий, еврейских кухонь, польских спортивных залов с прокатом тренажеров, аптек, торгующих любовными зельями и ядами для тараканов, мимо супермаркетов, открытых круглые сутки, где хрупкие молодые люди покупали консервированных гремучих змей. Нью-Йорк. Город, где вам дарована полная свобода предпринимательства, если даже никакой другой свободы у вас нет.

Поселившись в гостинице на Пятой авеню, я совершал короткие вылазки в магазины, в перерывах между ними смазывая царапины, считая синяки и стараясь подавить в себе тревогу. Вечером третьего дня моего пребывания в Нью-Йорке я уселся посмотреть одну из тех телевизионных передач, спокойная непринужденная болтовня в которых достигается многими часами напряженных репетиций. За окном капли дождя падали на пожарную лестницу и, отлетая от нее, стучали по стеклу. Я поплотнее закрыл окно и включил отопление.

Кажется, большую часть своей жизни я провел в гостиничных номерах, где прислуга пытается получить деньги заранее, а полотенца общего пользования крепятся в туалете с помощью висячего замка. Сейчас уже я пробился в самые высокие сферы нашей организации, но кто знает, скольким в жизни я пожертвовал ради этого. Друзей у меня мало. Я держусь подальше от людей, считающих, что у меня бесперспективная работа на государственной службе, те же, кто знает, чем я занимаюсь на самом деле, держатся от меня подальше.

Я налил в стакан виски.

На экране мужчина в открытом автомобиле вещал: «Здесь, во Флориде, солнечно и жарко. Почему бы вам не прилететь сюда сегодня же вечером? Оплата — в рассрочку в течение двадцати четырех месяцев». Сломанный палец чертовски болел. Я подержал его в горячей воде, смазал антисептиком и выпил еще немного. Виски в бутылке оставалось уже на донышке, когда зазвонил телефон.

— Гастрономический магазин на пристани, — звякнул голос в трубке. — Восемь. Три. Четыре. Седьмой. Немедленно. Безопасно. Вы ждете приглашения.

Интересно, что произойдет, если я проигнорирую звонок или сделаю вид, что это не я?.. Но я нутром чуял, что они знают, кто снял трубку. Чувствовал, что даже если бы я находился где-нибудь в толпе на Мэдисон-Сквер-Гарден, этот металлический голос разыскал бы меня и там. Поэтому я сунул голову под холодную воду, чтобы полегчало, и надел плащ. Йривратник вызвал такси.

Дешевые магазинчики светились рекламными надписями и персонажами мультяшек. Полицейские были наглухо застегнуты в дождевики. Возле гастрономического магазина мужчина в синем поплиновом плаще махал пачкой газет, посвященных шоу-бизнесу. На пароль ему было наплевать.

— О’кей, ловкач, — поприветствовал он меня. — Поехали.

— Я никуда не поеду, — отрезал я, — пока не съем бутерброд с копченой говядиной.

Мы ввинтились в толпу, как игроки в уолгейм, своеобразный вид футбола в Итоне, одном из старейших привилегированных учебных заведений для мальчиков. Мы взяли по бутерброду, причем мужчина в синем плаще каждый раз, откусывая кусок, приговаривал: «Побыстрее!» На улице нас поджидал черный «форд-фалькон» с дипломатическим номером и черным же шофером. Мы сели в машину, и она мягко тронулась с места. Мы проехали Коламбус-серкл. Синий плащ уткнулся в статью, сообщавшую, что «Разгромлены летние гостиницы в горах Катскилл». Читая, он жевал зубочистку. Радио в машине вещало: «…магистраль Нью-Джерси, движение среднее, туннель Линкольна, перегружено, шоссе 22, среднее, Голландский туннель, среднее. Друзья, сейчас самое время подумать о покупке нового автомобиля…» Водитель переключил радио на другую программу.

— Куда мы направляемся? — спросил я.

— Приятель, — ответил синий плащ, — вы выполняете свои приказы, а я — свои, не так ли?