Мозговой Студень

Когда такое случалось, Луд старался успокоится и все обдумать. Конечно, иногда приходилось нелегко, но на то воля Божья. Он должен быть еще благодарен — у многих парней его возраста вообще уже не стоял, и они уж точно не могли трахаться. Книги все ему проясняли. Это Всевышний призвал его совершать эти деяния, и Луд ни в коем случае не хотел его подвести. Работа не всегда была легкой, да и не должна была быть такой.

Поэтому Луд уставился на разворот с мисс Август, представляя ее в корыте вместо безногой и безрукой рыжей девки, и изо всех сил дрочил, пялясь на классные «журнальные» сиськи-письки.

— Дааа, господи! — радостно воскликнул он, потому что его «петух» снова начал набухать. — Дааа, о, даа! Вот она, мисс Август! — воскликнул он, и как только у него встал, тут же снова сунул своего «петуха» в детородный орган рыжего обрубыша и до краев залил молофьей.

— Гааааа! Гааааааааа! — вырвалось из слюнявого рта девки.

— Очень приятно, крошка, — ответил Луд.

* * *

На следующее утро обутые в «Гуччи» ноги Типпса привели его в комнату районного отделения, где несколько новичков из южного округа обменивались шутками.

— Эй, а как торс играет в баскетбол?

— Как?

— С трудом!

— Эй, парни, а знаете, где спит торс?

— Где?

— В багажнике!

Взрыв хохота стих, как только тень Типпса упала на пол комнаты.

— Следующий, от кого я услышу шутки про торс, будет переведен на районную штрафстоянку, — сделал он замечание, и двинулся к своему кабинету.

Солнце в окне ослепило его. Ему не нужны были ответы, которые хотели получить большинство копов — ему было наплевать. Даже правосудие его не волновало. Правосудия добиваются лишь актуализированные личности, — подумал он. Типпс был одержим философией. Ему был сорок один год. Он ни разу не был женат, и друзей у него не было. Его никто не любил, и он не любил никого, и это был единственный аспект внешней жизни, который ему нравился. Он ненавидел копов так же сильно, как преступников. Он ненавидел негров, латиносов, узкоглазых. Ненавидел шайки педофилов и церковные кружки. Ненавидел Бога, Сатану и атеистов, веру и неверие, яппи и байкеров, гомиков, лезбиянок, эротопатов и убежденных холостяков. Ненавидел жидов, итальяшек и англо-саксов. Особенно агло-саксов, потому что сам был коренной англо-сакс. Он ненавидел всех и вся, потому что лишь нигилистические взгляды не давали ему осознавать собственную фальшь. Он ненавидел фальшь.

Он любил истину и соответствующие философские рассуждения. Истина, по его мнению, могла быть получена с помощью самооценки личности. Например, никакой глобальной истины не существовало. Ни политической, ни общественной. Только истина отдельного индивида на фоне бескрайней вселенной. Вот почему Типпс стал копом. Ему казалось, что настоящая истина может быть расшифрована лишь через выявление предназначения. А такое предназначение наиболее полно раскрывалось в духовном состоянии, близком к стрессу. Служба в полиции приблизила его к грани, за которой находился ответ.

Черт. Он задумчиво посмотрел на свой стол. Он хотел знать предназначение вещей, ибо только так мог понять собственное предназначение. Вот почему дело мистера Торса настолько заинтересовало его. Если истина может быть определена на индивидуальном уровне через понимание универсального предназначения, то что это за предназначение? Скажите мне, мистер Торс. Это должно быть нечто уникальное. Нечто…

Гениальное, — подумал Типпс. Мистер Торс довольно успешно избегал обнаружения, а значит, не был психопатом и не страдал биполярным аффективным расстройством. Заключение медика было идентично, вплоть до мелочей. Мистер Торс не был ретроградом, не страдал шизоаффективным психозом, не отличался ритуализированным поведением и не был склонен к галлюцинациям. В противном случае, отдел психиатрии это уже бы выявил, как и отдел техслужбы. Мистер Торс, — подумал Типпс. — Какое предназначение может стоять за действиями такого человека, как вы?

Скажите мне, мистер Торс.

Типпс должен был знать.

* * *

Луд всегда договаривался о встрече где-нибудь в глубинке, предварительно повесив на свой пикап фальшивые номера. Старые парковки, круглосуточные минимаркеты и тому подобное.

— Слава богу, не могу поверить, что это правда, — тараторила леди голубых кровей, получив из рук Луда новенького, свеженького спиногрыза. Спиногрыз мило агукал, его маленькие пухленькие ручки играли с жемчужным ожерельем новой мамы. Та плакала от счастья. — Ричард, отдай ему деньги.