Может когда-то она и была Лолитой, но не теперь (СИ)

– Я всегда настоящая. Какой бы я не была,- тяжело выдыхает она. – Когда мы... Эмм... На той крыше, ну ты понимаешь. Я бы не за что не подумал, что мы можем вот так просто лежать в постели. Под одеялом. И я буду обнимать тебя, – крепче прижимаю ее к себе. Она тихонько смеется. – И уж точно я бы не подумал, что ты пустишь меня в свое личное пространство. – Видишь? Я могу, – поднимает голову, смотрит на меня радостным взглядом. – Какой еще ты можешь быть? Я хочу узнать. – Что конкретно? – снова опускает голову, прижимаясь щекой к моему плечу. – О тебе. Хочу узнать о тебе. Расскажи мне. Можешь начать с рождения, – приглаживаю пальцами растрепавшиеся рыжие локоны. – Тебе действительно хочется знать? – Да, – отвечаю. Она снова тяжело выдыхает. – Я родилась в Ирландии, в славном городке Голуэе. У меня есть старшая сестра Люси. Сейчас она замужем и у нее двое детей. Я упоминала о ней, – улыбается она. – Да, когда пресекла на корню мое желание сделать это без презерватива, – мы смеемся. – Но не об этом сейчас. Мой папа – русский эмигрант. Приехал к другу в гости в Ирландию и так и не вернулся в Россию. Мама с папой развелись, когда мне было восемь. Мама говорит, что просто разлюбила. Знаешь, я несколько лет злилась на маму из-за этого. Злилась на то, что она разлюбила. А через пять лет, Люси, которой к тому времени уже было шестнадцать, за её спортивные достижения предложили стипендию и обучение в калифорнийском. Мне исполнилось тринадцать тогда. Мама, недолго думая, собралась, и мы переехали в Лос-Анджелес. К папе мы ездили только раз в год – летом, на месяц. Я до сих пор так делаю. Я безумно его люблю. Он мудрый, столькому научил нас с Люси. – У него есть сейчас семья? – интересуюсь. – Да. Жена Лизи и дочь Дакота. Моя младшая сестра. Ей девятнадцать. Она умная, очень похожа на папу. Рассудительная. И кстати, она без ума от вашей группы. Можно сказать, благодаря ей я узнала о вас, еще в далеком две тысячи третьем году. Если она узнает, что я сплю с тобой, она сойдет с ума, – Холи качает головой. – А ты хочешь, чтобы она узнала? – интересуюсь. – Эмм... Ну, разве что чуть-чуть, – смущается она. – Ты законченная стерва, – целую ее в макушку. – Женское воспитание. Моя сестра та еще стерва. Но, как выяснилось, я превзошла учителя. Ну, воспитание не совсем было женским... – О чем ты? – поднимаю ее голову за подбородок. И тут же понимаю, что она говорит о своем муже. – Как ты познакомилась с Дагом? Расскажи, – прошу. – Не хочу! – опускает голову. – Холи! – Зачем тебе это? – бормочет мне в шею. – Почему обязательно должна быть причина? – спрашиваю. Я хочу знать! Она хмурится, отворачивается от меня. Провожу пальцем по ровной струне позвоночника. Она тяжело вдыхает. – Пообещай, что не будешь комментировать! – Обещаю, – киваю. – Мне было десять, – начинает она. – Что? – крепко сжимаю ее плечо. – Совсем маленькая! Это, что черт возьми такое? – Шеннон, ты обещал! Перестань сжимать, мне больно! – дергает плечом. – Да, прости, – прижимаюсь грудью к ее спине, зарываюсь лицом в ее волосы. – Я и Люси участвовали в чемпионате по спортивной гимнастике, среди школьников. Я великолепно исполнила свою программу, и была уверенна, что займу первое место. Но в итоге, я не вошла даже в тройку победителей. А Люси взяла главный приз. И утешительные призы проигравшим вручал один из спонсоров. Им оказался Даганет Граффад. Я так плакала, что из-за слез ничего не видела. И он спросил у меня, почему я так расстроилась? Я сквозь всхлипы ответила, что папа теперь больше будет гордиться Люси, а не мной. Он рассмеялся, дал мне платок и сказал, что я еще утру нос этой Люси. Мама успокаивала меня весь вечер, а Люси злорадствовала, и специально везде носила с собой свой крошечный кубок.

Я замкнулась в себе на какое-то время. Подобрала на улице котенка, вернее кошечку. Я везде таскала ее за собой, читала ей книжки, надевала на нее вещи любимой куклы Люси. Однажды я взяла ее с собой в постель. А когда проснулась, то поняла, что придавила кошку. Мама хотела ее похоронить, а я плакала и не отдавала ей маленький труп. Тогда мама уговорила Люси отдать свой кубок мне, и когда я отвлеклась на эту маленькую радость, кошку все-таки похоронили.