Можете вы одолжить нам своего мужа?

— Не знаю, смогли бы мы выдерживать все это, если бы у нас не было своих шуточек. Вот, например, для миссис Кларенти мы создали то, что мы называем Лукулловым пиром.

— Она была очарована, — сказал Стивен.

— Самые непристойные формы овощей. Это напоминало мне праздник сбора урожая.

Внезапно они замолчали и стали внимательно наблюдать за кем-то через мое плечо. Я обернулся. Это была Пупи собственной персоной. Она стояла, ожидая пока гарсон укажет ей столик, как новенькая в классе, которая не знает правил. Казалось даже, что на ней школьная форма: очень узкие брюки с разрезом на щиколотке; но она не поняла, что летний семестр уже кончился. Она оделась так, я это определенно почувствовал, чтобы не выделяться, чтобы спрятаться, но на террасе были еще только две женщины, обе в теплых твидовых юбках. Она бросила на них тоскливый взгляд, когда официант вел ее мимо нашего столика к другому, поближе к морю. Ее длинные ноги в брюках неловко переступали, словно были обнажены.

— Молодая прошла, — сказал Тони.

— И уже покинутая, — сказал Стивен с огромным удовлетворением.

— Знаете, ее зовут Пупи Трэвис.

— Ну и странное имечко ей выбрали. Ее не могли так окрестить, разве что нашли очень либерального попика.

— А его зовут Питер. Чем занимается — неизвестно. Я думаю, не армия, как полагаешь?

— Нет, не армия. Может, что-нибудь связанное с землей — возле него такой приятный травянистый запах.

— Вы, кажется, узнали почти все, что можно, — сказал я.

— Мы заглянули в их регистрационную карту перед обедом.

— По-моему, — сказал Тони, — по настроению ПТ не скажешь, что они были активны ночью. — Он посмотрел через стол на девушку с выражением, похожим на ненависть.

— Нас обоих тронул, — сказал Стивен, — этот вид невинности. Чувствуется, что он больше привык к лошадям.

— Он принимал напряжение в промежности, которое испытывает наездник, за что-то совсем другое.

Может быть, они надеялись шокировать меня, но думаю, что это не так. Я действительно видел, что они были в состоянии крайнего сексуального возбуждения; они получили вчера вечером на террасе coup de foudre[9] и теперь не могли скрыть своих чувств. Мое присутствие давало им возможность поговорить, пофантазировать по поводу желанного объекта. Тот морячок был случайным приключением, — а здесь было нечто настоящее. Но я все больше удивлялся, как могла эта нелепая пара рассчитывать одержать победу над молодым человеком, только что женившимся на девушке, которая сидела теперь в терпеливом ожидании, стесняясь своей красоты, как старого свитера, который иногда забудешь снять... Но это неудачное сравнение: она не решилась бы надеть старый свитер, разве что тайно, в комнате для игр. Она не понимала, что была одной из тех, кто может позволить себе не обращать внимания на свою одежду. Она заметила мой взгляд и, думаю, потому, что я был явно англичанином, одарила меня робкой полуулыбкой. Возможно, я тоже получил бы coup de foudre, если бы был на тридцать лет моложе и не был в прошлом дважды женат.

Тони заметил улыбку.

— А вы опытный стрелок, — сказал он.

Мой завтрак и молодой человек появились раньше, чем я смог ответить. Когда он проходил мимо нашего столика, я заметил, что он держится напряженно.

— Cuir de Russie[10], — сказал Стивен, поведя ноздрями. — Ошибка неопытности.

Юноша услышал эти слова и удивленно обернулся; те двое дерзко улыбнулись ему, как будто действительно верили, что способны завладеть им...

Первый раз я почувствовал беспокойство.

3