Можете звать меня Татьяной

Страна была солнечной по определению, но неласковой к Ирине. У Ирины были богатые родственники с щегляевской стороны – со стороны покойной матери Анны Сергевны. Двоюродные братья Ирины Андрей Владимирович и Федор Владимирович оба были профессора, и с опустившейся после войны семьей Виноградовых отношений не поддерживали. Разве что продали единожды какие-то детские вещи. Татьяна, уже взрослая, увидала дядьев на четверть часа в день похорон отца. А так – нет.

Ирина Алексевна, исхудавшая, усохшая, очнулась матерью трех дочерей. Летний день, бульвар, ведущий от Даниловского рынка к Калужской заставе. Цветут, одуряюще пахнут липы. Все скамейки заняты. Вон, вон, встают! Таня, беги. Худенькая Таня со всех ног бежит занимать скамью. Села посередине, раскинула руки. Подходит мать с белым кружевным воротничком вокруг загорелого треугольника шеи. Семнадцатилетняя Аня в пестро-синем платье. Девятилетняя Елена в прозрачном сарафанчике из щегляевского дома. Таня опускает тонкие руки на голубую сатиновую юбочку и сажает своих. Генералы с лампасами тянут ровно вальдшнепы в академию. Аня провожает их зачарованным взглядом. Жизнь дочерей волей-неволей возвращает Ирину к реальности.

Маленькая обезьянка Таня, нежеланная и неухоженная, вышла не из роду, а в род. Смуглая, но не в цыган, а в щегляевскую родню. На групповых фотографиях получается с серым лицом. Умница в деда Зёрнова. Пишет стишки по-русски и по-французски. Ирина Алексевна гордо ходит к учительнице французского языка Лидии Даниловне Негри, разговаривает с ней по-французски. А Танюшка за их спиною дразнится:

Notre institutrice madam Negri

Naime pas de pl'esenterie.

Elle est toujours tr`es s'ev`ere

Et gronde les pauvres 'ecoli`eres.

Ирина с Таней даже приглашены в гости к однокласснице Варе Леоновой. Идут при параде в Духовской переулок. Лето, пух летит с тополей, сбивается у тротуара в белые перинки. Рядом кладбище, вороны перебраниваются друг с дружкой. Ирина с Таней лезут на второй этаж старого-престарого деревянного дома. Александрина Леонова встречает гостей на пороге, говорит с Ириной по-французски. Сажает на старый-престарый бархатный диван, над которым висит в золоченой раме портрет юной итальяночки. Видно, здесь жили и до революции, никуда не уезжали. Муж Александрины – инженер (аналогия). Александрина потчует гостей пересоленными котлетами. «Леоновские котлеты» еще долго будут поминаться в семье Виноградовых. У цыганюшки Тани голос, это уже известно. Александрина просит ее спеть. Таня поет со всей серьезностью:

В терему своем высоком

Вдаль глаза ты проглядела.

Друга ждешь ты дни и ночи,

Горько слезы льешь.

Когда Таня уже в пятом классе, у них в школе объявился необычайно певческий десятый класс. Из дома пионеров ездит руководитель хора заниматься с ними. Заглядывает в Танин класс и забирает ее с урока на репетицию. Шутит: «Поем-то мы из пятого в десятое».Той порой приехал из Костромы дальний-дальний родственник семьи Островцовых. Переночевал одну ночь на полу в тесной виноградовской квртире и… посватался к Ане, только что окончившей пединститут. Расписались по-советски, и добрый молодец увез молодую жену в Кострому. Чего на свете не бывает. Умер Сталин. Народ давился проститься с тираном, и тяжелые черные тучи неслись поверху над коллективно рехнувшимися людскими толпами.

Один умер, другой родится. Ещк красивая Ирина стала бабушкой – Аня постаралась. А что ж Елена, любимица материна? непонятно с чего лютует и бьет Танюшку. Елена окончила школу с золотой медалью, так же как и Аня. Танюшке учиться в школе было почти нечему: Аня на ней оттачивала свое педагогическое мастерство. Елена поступила в энергетический институт и очень скоро вышла за русского приезжего из Молдавии. Прописала мужа в виноградовскую квартиру и разменяла ее по суду. Илья Евгеньич Виноградов – пенсионер, иждивенка Ирина Алексевна и студентка мехмата МГУ Татьяна попали в коммуналку. Три пьющих рабочих семьи, ихняя интеллигентская – четвертая. Ад кромешный. И в этом аду, не благодаря, а вопреки, к Ирине вернулся прежний провидческий дар. За окном завывал оголтелый февраль. Танюша мыла пол – у нее были такие вот каникулы. В коридоре дрались. Угрюмая соседка Вера по прозвищу Грейс Пул обвиняла соседку Галю в краже. Пропала шерстяная кофта. Не иначе как Галя снесла ее к своей сестре за три квартала. «Поди обыщи», - оправдывалась Галя, более слабая и потому уже вся в синяках. В тесную прихожую вышла Ирина и сказала в перерыве между криками: «Кофту Вера забыла на работе. Висит в шкафчике под номером тридцать четыре в большой раздевалке со стенами, окрашенными месяц назад». Женщины стояли в изумленье. Молчанье длилось несколько минут. Потом разошлись по комнатам. На следующий день Вера принесла кофту. Вечером двери комнат распахнулись. Грейс Пул, держа кофту на вытянутых руках, повторяла только: «Нет, вы подумайте…»