Можно ли умереть дважды?

— Мы действовали строго в соответствии с твоими указаниями, — сказала Надя. — Связались с НСЦ, с теми, кто отвечает за наши собственные регистры, и с миграционным департаментом. Они получили наши вопросы и пообещали сообщить, как только у них появится какая-то ценная информация. Что, по-твоему, мы еще должны сделать?

— Пожалуй, немного больше, черт побери, выражаясь языком шведской полиции, — ответила Хвасс. Судя по мимике, жестам и вернувшейся на лицо улыбке, она на этом решила закончить встречу.

— Мы увидимся в пятницу, и к тому моменту, надеюсь, что-то произойдет, — добавила она.

— Да, действительно. — Бекстрём робко улыбнулся ей. — Мы все в душе надеемся на это.

Их прокурор еще засовывала в портфель свои бумаги, когда Анника Карлссон уже поднялась и встала в дверях. Она переплела пальцы и поводила плечами, не сводя взгляда со своего шефа.

— Ты не хочешь, Бекстрём, чтобы я что-нибудь сделала? — спросила Анника Карлссон и кивнула в сторону прокурорши, по-прежнему целиком поглощенной своими документами и записями.

— Я думаю, мы подождем, — ответил ей Бекстрём. — Ожидание не кажется слишком долгим, когда ждешь чего-то хорошего, — добавил он и вздохнул довольно.

55

Наде не удалось быстро связаться со своим таиландским коллегой Аккаратом Буниасарном. В понедельник знакомый из Государственной криминальной полиции позвонил ей и рассказал, что Аккарат находится на каком-то секретном задании в Бирме или Камбодже. Его секретарша понятия не имеет, когда он появится в офисе. Но знакомый пообещал, что Надя первой из всех узнает о его возвращении на работу.

Она не получила никаких вестей ни во вторник, ни в среду. А в четверг утром уже почти потеряла надежду и начала мысленно формулировать официальный запрос о помощи к шведскому офицеру по связям с таиландскими коллегами, чьим рабочим местом являлось посольство в Бангкоке. Тому самому, который сейчас пребывал в отпуске дома в Швеции и собирался вернуться в Таиланд только в сентябре, поскольку как истинный норландец не мог пропустить охоту на лосей.

«Будем надеяться, он попросил кого-то замещать его», — подумала Надя и вздохнула. Если ее правильно проинформировали, там ведь также хватало норвежских, финских и датских коллег. Если только они не находились сейчас дома и тоже не охотились на лосей.

Несколько часов спустя ее знакомый, однако, дал знать о себе. Его старый друг Аккарат вернулся в офис. Он пребывал в полном здравии и был, как всегда, услужлив, а поскольку собирался долго работать в этот вечер, не возражал, чтобы Надя позвонила ему прямо сейчас.

Она почти сразу соединилась с ним по скайпу и, к своему восторгу, обнаружила, что он один в один соответствовал данному ей описанию. Если бы не седые виски при его в черной как смоль и густой шевелюре, он вполне мог сойти за следившего за своей физической формой тридцатилетнего мужчину. И действительно говорил на отличном английском.

Надя объяснила суть своего дела. Кроме того, сообщила, что вышлет все имевшиеся у нее материалы на его имейл. В первую очередь ей требовалось прояснить четыре вопроса, а если он сам обратит внимание на что-то такое, о чем она случайно забыла, ее признательность будет безгранична.

Во-первых, она хотела получить доступ к документам о похоронах Джейди Кунчай. И особенно касавшимся того, как проходила ее кремация, если таковая действительно имела место.

Во-вторых, просила проверить, не могла ли покойная иметь сестру-близняшку. Однояйцовую, по какой-то причине после рождения отданную на удочерение, вероятно, в Швецию.

В-третьих, ее интересовали таиландские женщины, пропавшие во время цунами в Као-Лаке, Пхукете и по соседству, внешне соответствовавшие описанию Джейди Кунчай, которое она также собиралась переслать ему по электронной почте.

И в-четвертых, Надя хотела, если это возможно, чтобы он постарался добыть более подробную информацию о том, как, собственно, все происходило, когда мертвое тело Джейди нашли в Као-Лаке и когда несколько дней спустя ее идентифицировали в Пхукете.

— Ну вот, — закончила Надя, — и все, по-моему. Для начала, по крайней мере, — добавила она на всякий случай.

— Я понимаю, что беспокоит тебя и твоих коллег, — кивнул Аккарат Буниасарн и улыбнулся мягко.

— Да, — подтвердила Надя. — У нас проблема с ее идентификацией.

— У нас все еще остается сотня пропавших после цунами женщин, и многие, скорее всего, соответствуют описанию Джейди Кунчай, — поделился Буниасарн.

— Печально слышать, — сказала Надя.

— Таиланд не Швеция, — ответил Буниасарн и покачал головой. — Когда дело касается подобного, мы живем в разных мирах. Относительно удочерения тоже не самый простой вопрос, — добавил он. — Как тебе наверняка известно, нелегальная торговля таиландскими детьми порой принимала невероятные масштабы.

— Я подумала, может, тебе удастся найти свидетельство о рождении или документы о родах в какой-нибудь больнице.

Если верить Буниасарну, с этим тоже могли возникнуть проблемы. Большинство детей у них рождалось дома. Это касалось как обеспеченных, так и бедных семей.