Можно помереть со смеху

— Не совсем так. Я приехал сюда повидать жену Велса, его законную жену. Они до сих пор не разведены. Я надеялся, что она даст мне зацепку. И получил кое-что. Она вспомнила Ивонну Клаймер, которая, оказывается, когда они жили в Бербенке, была их соседкой, и эта Ивонна Клаймер старалась закадрить Друрри Велса. На мой взгляд, это похоже на правду. Ваш дядя умер несколько дней назад и завещал своей племяннице Ивонне Клаймер земельный участок в округе Сан-Бернардино. Ее разыскали газетные репортеры, хотя она уже называлась миссис Друрри Велс, и сообщили ей, что она унаследовала землю, а также пятнадцать тысяч долларов наличными. В завещании оговаривалось, что если она умрет до получения наследства, то наследницей становитесь вы, мисс Люсиль Пэттон. В связи с этим я предположил, что вам могут быть известны некоторые важные обстоятельства.

— Что вы мне еще хотите сказать? — спросила она.

— Я нарисовал полную картину.

— Куда вы отсюда едете?

— Вернусь в Лос-Анджелес.

Она снова достала свой кошелек, вытащила из него ключ от машины, вставила его в замок зажигания и сказала улыбаясь:

— При данных обстоятельствах, Дональд, вы должны называть меня просто Люсиль и пригласить пообедать.

Я улыбнулся ей в ответ:

— Выходит, что похищение состоится, только похищенным буду я.

— Вы хотите позвать на помощь полицию?

— Пока что нет.

— Возможно, вы захотите сделать это позже, — сказала она, повернула ключ зажигания, нажала на газ, и машина плавно отъехала от тротуара.

— Интересно, какая идея скрывается за вашим предложением? — спросил я.

— Такая идея, что я решила кое-что рассказать вам, — ответила она, — но прежде чем сделать это, я хочу узнать вас получше. А самый лучший способ, с помощью которого девушка может узнать мужчину, — это пообедать и потанцевать с ним, а также на практике увидеть, какой он пользуется техникой, обхаживая женщин.

— А если он не обхаживает их?

— Тогда надо посмотреть, что стоит за этим: безразличие, неумение или неопытность?

— А если ни то, ни другое, ни третье?

— Такая ситуация тоже учитывается.

— По какой графе: дебет или кредит?

— В зависимости от обстоятельств.

— От каких?

— От того, каков мужчина и какие чувства испытывает к нему девушка.

— Понятно, — сказал я. — Вы прощупываете меня. Куда мы едем?

— В ресторан пообедать, выпить коктейль и потанцевать.

— Может быть, вы хотите остановиться возле вашего дома, чтобы привести себя в порядок?

— Я хочу, но не сделаю этого. У нашей смотрительницы большие глаза, большие уши и длинный язык.

Я сказал:

— Если она сопоставит некоторые факты, то ей будет как дважды два ясно, что происходит.

— Едва ли. Когда я вернусь домой, она сообщит мне. что вы приходили к ней и что, по ее предположению, вы отправились встречать меня на улицу. Но прежде чем она спросит меня, видела ли я вас, я сама попрошу ее описать вашу внешность, манеру поведения и все такое прочее. Я не буду врать ей, я просто собью ее со следа просьбой описать вас и к тому же увижу вас еще и чужими глазами.

— Ну, вы настоящая женщина! — воскликнул я.

— Мы оба не лыком шиты, не правда ли?

Я откинулся на сиденье. Она управляла машиной, как профессиональный шофер. Я закрыл глаза.

— Уже устали от меня? — спросила она.

— Да нет… пытаюсь сосредоточиться. — На чем?

— Думаю о том, как бы не подавиться на экзамене в ресторане. Люсиль засмеялась. Смех был такой зовущий, воркующий, что я невольно взглянул на нее, а мой мозг начал быструю работу по переоценке моих представлений об этой женщине. Любезна, но стеснительной ее не назовешь, без малейшей боязни ведет со мной деловую игру, и у меня возникло неприятное чувство, что на протяжении всей нашей встречи она вела против меня спланированную кампанию, заставляла меня раскрывать карты, обнаруживать свои намерения.

Мы вошли в модный ресторан. Еще не наступило время для наплыва посетителей, но в коктейль-баре уже было немало людей. Люсиль заказала официанту «Манхэттен». Я заказал тот же коктейль.

Через четверть часа мы снова заказали по «Манхэттену». Еще через двадцать минут мы повторили заказ. После этого выпивка подействовала на нее и, сказать по правде, на меня тоже. Я видел, как заблестели ее глаза и слегка порозовели щеки, движения стали раскованней, но она не теряла самоконтроля. Я спросил улыбаясь:

— Вы пытаетесь напоить меня вусмерть?

— Я хочу разрушить броню вашей сдержанности.

— Она уже разрушена. Не пора ли нам закусить?

— Да хоть сейчас, если вы «за».

Выбирая закуски, она не стеснялась: бифштекс из вырезки с кровью, запеченная картошка, устрицы, салат из авокадо, кофе.

В ресторане был дансинг, и мы с Люсиль пошли танцевать. Она была прелестна, и я осмелился прижать ее к себе ближе, чем это обычно принято. Время от времени она кокетливо посматривала на меня. Я понимал, что она все еще изучает меня.

После танцев нам принесли десерт, и мы выпили еще два коктейля. Оплачивая счет, я содрогался при мысли о том, как отреагирует на такие расходы Берта Кул, если мне не удастся запудрить ей мозги.