Можно

В один из дней над головой, полной этих мыслей, собрался дождь. Капнуло уже в пробор, и на щеку, и на спину. Зонта, конечно, нет. Из одежды – босоножки и платье на бретельках. Небо потемнело. Яркая урна возле палатки выглядела единственным маяком в тусклом море нерешительных туч и серых прохожих. Молния со вспышкой и грохотом расстегнула первую нерешительную тучу, выпустив из нее отвесный ливень. Беспомощное платье прилипло к бедрам. Хорошо, что на мне босоножки, – успела подумать я сухим местом в голове, – «воды» входят и выходят сквозь ремешки. Из туфель получились бы хлюпающие тазики…

Вдруг дверь в палаточной спине разинулась, явив мне моего кавказца. Оказывается, он высокий и у него есть ноги. Он был одет во все черное, в цвет неба, словно готовился к этому дню. Парень секунду смотрел на меня, не узнавая в промокшем виде. Потом замахал руками: «Сюда! Быстрей!»

Раздался треск молнии, уже не церемонившейся с расстегиваньем, а попросту вспарывающей живот следующей туче.

Я влетела на порог палатки.

Кавказец отступил внутрь, закрыл дверь, набросил мне на плечи полотенце, стал вытирать.

– Ой, спаси…, – произнесла я, но он приложил палец к щетине над верхней губой и помотал головой: «молчи!»

Он вытирал мне плечи, спину и руки, обжигая взглядом. Я чувствовала, что сделана внутри из отличного, сухого картона и сейчас вспыхну. Он наклонился к уху, щекоча его носом и кудрями и вдруг… проник… Одновременно в рот и «туда».… Во рту точно был большой палец, а там-то что?

– Здравствуй, девочка! Я мечтал о тебе…, – прошептал он, почти совсем без акцента.

Мое возмущение утонуло в возбуждении и там же сгорело. Я не понимала, какое из стихийных бедствий, шторм или пожар, разрывало меня изнутри. Мы целовались, пока не кончился ливень. Потом в окошке потребовали пива, вернув меня в сознание…

Три дня я думала, откуда в простом кавказском пареньке такая изобретательность и свобода, и что случилось со мной, и как он это сделал – одновременно и так приятно проникнув в меня с двух сторон на слоге «здра»…

В следующий раз я намеренно возвращалась с лицевой стороны палатки «Пиво-воды». Носатый черт улыбался мне из окна, глазами предлагая войти. Словно под гипнозом, я обогнула палатку и переступила порог, отдав честь зеленой урне.

Кавказец прикрыл дверь и снова сразу проник в меня…. Одновременно. В рот и не в рот…

– ЗдрАвствуй, девочка. Ждал тебя…, – проговорил он.

На этот раз я уследила, что он делает это двумя большими пальцами, но что происходит со мной – бродит во мне «пиво» или выходят из берегов «воды»– все равно понять не могла…

Его зовут Георгий. Он из Тбилиси. Учится и работает. Помогает матери. А я хожу на английский два раза в неделю. Больше мы ничего не сказали друг другу. Целовались, пока кто-то не начал требовательно стучать в окно ребром монеты.

Я что, кукла с кнопками!?! – Мучилась я объяснениями с совестью. – Стоит не понятно кому нажать, и все, что ли? Готова? А как же любовь? Духовная близость? Взаимопомощь? Взаимовыручка? Чувство локтя, черт подери! Не говоря уже о прочих чувствах, о которых в книжках, в песнях, в кино? К тому же это не гигиенично! Грязными руками!

В следующий раз я вооружилась плотными трусами и твердым намереньем обойти палатку со спины. Ноги в плотных трусах сами пошли по знакомой дороге…

Он ждал. Улыбался. По-новому причесанные черные кудри закрывали один глаз. Но и одного его глаза хватило, чтобы я снова зашла.… И снова…

– ЗдрАвствуй, девочка…

Насмешливые искорки в его глазах предназначалось моим трусам повышенной непроходимости…

Я нашла другие курсы английского и больше никогда не бывала в том районе. Никогда…

Лишь проходя мимо палаток «Пиво-воды» чувствовала, как наполняюсь слюнями и одновременно теплею «внизу»…

Просила нескольких мужчин делать так же, но «так же» не получилось ни у кого. Может, не хватало вывески «Пиво-воды», а может, акцента…

– ЗдрАвствуйте, девушка! Вы взяли мой пакет! – Улыбнулся мне возле кассы супермаркета высокий седеющий мужчина «кавказской национальности».

Немного располнел. Кудри поредели. Нос тот же. Флюгер. Ресницы вроде короче… Голос? А хрен его знает. Вроде похож. Мы же почти не разговаривали.… Да и прошло лет пятнадцать.… Да, пятнадцать. Но эту интонацию я бы узнала и через тысячу…

Совладав со слюнями и мгновенным потеплением «там», я ответила:

– Здравствуйте, Георгий.

– Да, я Георгий. А как вы узнали?

– Угадала.

– Ну, это, видимо, не сложно. Георгий – самое распространенное грузинское имя. Или мы все-таки знакомы?

– Возможно….

Он посмотрел с внимательной симпатией, но без узнавания.

– А пойдемте, поужинаем?

– Пойдемте…