Мрачные дни в Саннивейле

– Поздно, было, я сам пришел за полночь… А вы что, его подозреваете? – Оливер тревожно поглядел на меня.

– Пока мы подозреваем всех, – туманно ответил я, – Можете что-нибудь рассказать о женщине, которая живет в этом доме?

– Миссис Колдуэлл? Старуха что надо, никому спуска не дает. Может, сама и пришила, ей дядя Генри никогда не нравился. И лужайка у него страшная, и сам не джентльмен, как она говорит.

– А тебя Шумер на стрижку газона не нанимал? – улыбнулся напарник.

– Неа, даже ругал иной раз, что время тут трачу. Лучше б, говорил, учился, а то так дураком и вырастешь. А мне что, деньги-то нужны…

– Учеба, стало быть, не нужна? – поддел я парня.

– Учеба для умников, у кого родители за колледж готовы платить, – фыркнул Хэйнс-младший.

– Как миссис Колдуэлл сегодня, в настроении?

– Какое там настроение, на кладбище-то? Она с полчаса как туда утопала, каждую неделю ходит. Встретил, когда сюда ехал.

– Так она не дома сегодня… Везет нам как утопленникам! – пробормотал Уилкинс.

Оливер важно кивнул:

– До вечера не явится. Сперва на кладбище, потом церковь, потом рынок или еще куда. Обычно раньше уходит, я ее, считайте, и не вижу никогда.

– А платит как же?

– Да раз в месяц деньги на столике оставляет, – парень кивнул на крыльцо, где стоял небольшой круглый стол с двумя плетеными креслами.

– Что будем делать? – повернулся я к напарнику.

– Нам сегодня нужно успеть допросить побольше свидетелей, так что пошло оно. Не факт, что эта миссис Колдуэлл вообще что-нибудь слышала или видела, иначе давно прибежала бы давать показания. Такие всегда в первых рядах, если что где случится.

Меньше всего мне хотелось спорить с Уилкинсом о повадках старух, поэтому мы раскланялись с юным Хэйнсом и через дорогу зашагали к последнему дому

Глава 6. Хорошие соседи

Звонок раздался в глубине дома. В ожидании ответа я окинул взглядом оплетенный вьюном ядовито-зеленый фасад, аккуратную лужайку с парой гипсовых статуэток, которых я не сумел идентифицировать. По всему было видно, что Холтоны живут побогаче своих соседей. Вряд ли их здесь от этого больше любят…

В доме раздались неуверенные шаги. Через секунду дверь приоткрылась и вышла вполне еще пикантная блондиночка в платье с глубоким вырезом. На ногах были туфельки на каблуке. Едва ли в такой обуви удобно надраивать полы или вытирать пыль, но обеспеченным домохозяйкам приходится держать себя в узде. В тот день, однако, наша новая знакомая явно не была в ударе: с напудренного лица на меня взглянула пара покрасневших глаз.

А дамочка близко к сердцу приняла смерть соседа! Впрочем, она тут же приосанилась, неверно истолковав любопытное выражение на моем лице. Уилкинса миссис Холтон едва заметила. Мой невзрачный напарник, однако, не растерялся и приподнял шляпу первым.

– Миссис Холтон? Мы хотели бы поговорить с вами о недавней трагедии…

– Да-да, конечно, детективы!

Она отступила в сторону, приглашая нас войти. Когда дверь бесшумно захлопнулась за спиной, мы оказались в гостиной. С потолка свисала огромная хрустальная люстра, пол застилал персидский ковер. Резные шкафы красного дерева соседствовали здесь с самой современной мебелью. Диванчики и кресла на тонюсеньких ножках с обивкой вырвиглазного цвета стояли вокруг овального столика из оргстекла. На его крышке дымилась переполненная пепельница. На кухне, судя по запаху, дымилось что-то еще. Я уселся на диванчик, который выглядел покрепче, и предположил, обратившись к притихшей хозяйке:

– Кажется, у вас мясо горит.

– О, не беспокойтесь, – криво улыбнулась она, – Все, что могло сгореть, уже сгорело. Я сама не своя сегодня, все валится из рук.

– Еще бы, – вставил Уилкинс, с опаской опуская зад на хрупкую конструкцию, которую в мебельных каталогах почему-то именуют креслом, – Такое горе по соседству. Должно быть, вы много лет жарили барбекю на одной лужайке…

Миссис Холтон вздохнула, плечи ее поникли, а грудь печально всколыхнулась.

– Все было: и барбекю, и фейерверки на четвертое июля, и коктейли на Рождество… Мы все делали вместе, – она сообразила, что сморозила нечто двусмысленное, – То есть, я хочу сказать, что у нас очень дружный тупичок. Первый год здесь пролетел как сплошная вечеринка: одно новоселье за другим. Дети выросли вместе, они до сих пор дружат… Может быть, хотите выпить, детективы?

– Не откажусь от пива, – отозвался напарник.

– А вы, офицер…

– Карл Бойд, мэм. Просто воды, пожалуйста.

Улыбнувшись, блондинка вышла, прихватив пепельницу, грозившую задымить весь дом. Она ненадолго вышла из гостиной на кухню, откуда тут же донесся шум воды. Мы тем временем огляделись получше. На стене висело несколько фотографий: свадебный снимок, на котором совсем еще юная хозяйка стояла под ручку с долговязым хлыщом, высокомерно пялившимся в камеру. Здесь нашлось и несколько портретов их сына – весьма обаятельного мальчишки – с рождения до отрочества. Парень унаследовал правильные черты матери, но в целом он скорее напоминал отца: также подтянут, ухожен и собран. Миссис Холтон при всей холености выглядела на фоне «породистых» мужа и сына простушкой.