Мрачные ноты (ЛП)

Я знаю, что сжимаю ее слишком сильно, когда она вскрикивает и впивается ногтями мне в шею. Вопросы накапливаются в моем горле, но я никак не могу произнести и звука, не говоря уже о словах.

Она гладит меня по плечу, словно успокаивает бешеную собаку.

— Я говорила ему «нет», боролась с ним, ненавидела то, что он делал. Теперь я знаю, что это означает, но тогда я этого не понимала.

— Айвори...

— Просто дай мне закончить. — Она отворачивается от моей груди, глядя на дверь в ванную комнату, пока ее пальцы играют с пуговицами на моей рубашке. — После того как это случилось, у меня голова пошла кругом. Я позволяла всем и каждому заниматься со мной сексом, как будто пыталась доказать себе, что я не слабая и не хотела из-за этого плакать, только управлять ситуацией. И каждым из них...

— Сколько их было? — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

Она моргает и качает головой. Когда снова моргает, ее глаза блестят от слез.

— Все вышло не так, как я хотела.

— Перестань хныкать и скажи мне, сколько их было?

Ее челюсть сжимается, и она смотрит на меня взглядом, полным слез.

— Я не знаю, ладно? Шестьдесят? Восемьдесят? Больше? Я не слежу, потому что не хочу знать!

Меня тошнит. Черт возьми, я на десять лет старше ее, а шестьдесят — это вдвое больше партнеров, чем было у меня. И это могло быть больше, чем на самом деле.

Ее внимание возвращается в ванную.

— Давай, скажи это. Что я шлюха. Отвратительная шлюха.

Я крепко хватаю ее за подбородок и рывком притягиваю лицо к своему, говоря грубым тоном:

— Никогда больше не говори за меня.

Когда я отпускаю ее, она подтягивает колени между нами, впиваясь упругой задницей в мои бедра, продолжая сидеть боком на моих коленях. Ее ноги дергаются, чтобы крепче сомкнуться, когда она вновь глядит в сторону ванной комнаты. Моя первая мысль — ей нужно в туалет. Но, судя по разговору, я знаю, что происходит что-то еще.

Я заправляю ей волосы за ухо и провожу пальцами по шее.

— Прескотт... прикасался к тебе или занимался с тобой сексом до моего приезда?

Она обнимает колени, ее лицо темнеет.

— Нет.

Я так не думал, но то, что она была застигнутой в таком положении, вероятно, нанесло ущерб ее чувствам.

— Скажи мне, почему ты так пристально смотришь на ванную.

Ее ресницы опускаются вниз.

— Мне бы очень хотелось... принять душ.

— Почему?

— Я грязная, — шепчет она.

Я стискиваю зубы. Займёт достаточно много времени, чтобы восстановить ее достоинство, которое я собираюсь начать возрождать прямо сейчас.

— Ты знаешь, что произошло в тот момент, когда я вытащил Прескотта из машины? Я заявил о своей собственности на тебя. Я знаю, что ты не понимаешь всей важности, так что скажу проще. — Пальцами обхватываю ее за горло и удерживаю взгляд. — Ты моя. Это означает, что каждый дюйм твоего великолепного тела, каждая мысль в твоей голове и каждое слово из твоего рта воздействуют на меня особенно. Называть себя грязной или любым другим неприятным прилагательным — это оскорбление моей девушки, чего я не потерплю. Скажи мне, что ты понимаешь, о чем я.

Горло расслабляется под моей ладонью, глаза округляются.

— Я все понимаю.

Чертовски прекрасная.

Я отпускаю ее шею и касаюсь места соединения сомкнутых коленей.

— Раздвинь ноги.

Узкая юбка не позволит многого, но для моей руки места будет достаточно.

Она пристально смотрит на мои пальцы, и взгляд ее широко раскрытых глаз вспыхивает в ответ. Моё выражение на лице сглаживает тревожные морщинки. Руки Айвори опускаются по бокам, она дышит глубоко и раздвигает колени.

Черт возьми, я жажду раздеть ее догола и попробовать каждый восхитительный изгиб тела. Когда мы будем вместе, нас одолеет безумие; мы будем безрассудными, грязными и опьяненными от удовольствия. Я чувствую, как эмоции витают в воздухе, мои ноги дрожат под её попкой, когда ладонью скольжу по внутренней стороне ее бедра.

Чем глубже рукой я погружаюсь под юбку, тем теплее и более влажной становится девичья кожа. Я наблюдаю за ней в поисках признаков паники и медленно приближаюсь к ее киске.

В дюйме от своей цели я ласкаю женское бедро, дразня ее.

— Я не собираюсь стирать твой самоуничижительный комментарий словами вроде «ты красивая, сексуальная и совершенная», потому что я подозреваю, что все это ты слышала, скорее всего, произносимое совместно с тяжелым дыханием, которое преследует тебя, когда ты спишь.

Ее нижняя губа дрожит, остальная часть тела — неподвижна, будто замерла.

— Вместо этого я собираюсь показать тебе, насколько ты не являешься грязной. — Я пальцами касаюсь промежности ее трусиков.

Встречаю влажный атлас, и мой член дергается у бедра девушки. Господи, я хочу ее. Это такое сжимающее чувство у основания позвоночника, от которого твердеет в штанах и сжимает яйца. Понятия не имею, как остановлю себя от того, чтобы не взять ее, подобно тому варварскому м*даку, как только уберу преграды между нами.

Ее глаза встречаются с моими, когда она сжимает мое предплечье, вовсе не отталкивая, а скользя пальцами по мышце, как будто повторяя мои движения.