Мрачные сны Атросити (СИ)

Марк не останавливался. Он продолжал неустанно рваться вперед, не обращая внимания на колючие ветви, раздирающие его одежду. Он слышал, как кто-то преследует его, но ему было все равно. Он не заметил, как вылетел из леса прямо на берег возле пристани. Океан и теперь штормил, но с меньшей силой. Тучи, тронутые рассветными красками, по-прежнему застилали небо, грозно закручиваясь над землей. Ветер гулял над водой.

В полном безумии Марк с лету ринулся в воду и поплыл к горизонту, где темнели очертания города. Он греб руками, выбиваясь из сил и захлебываясь в соленой воде, а город словно назло отдалялся. В глазах темнело. Марк уже не слышал суматоху и крики на берегу. Не видел, как Хогарт сразился с двумя портовыми охранниками, лишив их чувств. В это мгновение Марк сам отключился, и океан великодушно принял его в свои широкие объятия. Холод воды отступил, отступила и тьма, царящая под водой, — небытие стало всем миром. И, казалось, ничего уже не будет, кроме этого небытия. Но вдруг все стало меняться. Кто-то вырвал Марка из забвения, и в то же мгновение к жизни вернулись холод воды, твердость земли и горечь потери. Он очнулся, обнаружив, что лежит на устойчивой поверхности берега.

— Дыши! — рявкнул Хогарт и с размаху ударил его кулаком по грудной клетке.

Марк тут же закашлялся и скрючился от боли. Он чувствовал себя несчастным моллюском, выброшенным на берег. В водном пристанище было темно и неразумно. Теперь же он вновь понимал, что жизнь его катится к чертям, и холодный ветер пронзал его сквозь мокрую одежду до костей.

— Ты чего? — с трудом спросил он.

— Это ты чего! — крикнул Хогарт и, развернув его к себе, врезал по лицу. — Ты обещал слушаться, а сам побежал, сломя голову! Ты подверг всех опасности, ты это понимаешь?

— Погоди! — раздался женский голос: из леса выскочила Константа. Следом за ней ковылял Сальвий. Они подбежали, Константа в бессилии упала на колени, тяжело дыша.

— Не… бей… его, — задыхаясь, выговорила женщина. — Ему и так досталось.

— Уф, — Хогарт поднялся на ноги. — Я и не собирался. Но этот безумец вывел меня из себя! И к чему это привело? Марк, ты слышишь звуки сирен?

— Иву забрали, — тяжело прохрипел Марк, не смотря в его сторону.

Тут Хогарт, видимо, смягчился и помог ему встать.

— Ничего, — он постучал Марка по спине. — Ничего. Обойдется. Не все потеряно.

— Или те на выходе оклемались, или уже новые бегут, — доложила Константа. — Я слышу их.

— А где остальные ваши соседи? — осведомился Хогарт.

— По дороге поймали.

— Жаль их. Пойдете с нами?

— А то!

Ели холодный завтрак, хотя обычно Хогарт, судя по его же словам, всегда разводил огонь, когда в подземелья приходили новые освобожденные. Роланд и Гер успели познакомиться с Сальвием и Константой, и теперь вместе слушали рассказ Хогарта о подземной вылазке.

— Марк, ты чего не сказал нам, что Ива — твоя жена? — ахнул Гер.

Эта фраза мгновенно потонула в потоке колючих мыслей. Судно снабжения поплывет теперь в город только в следующем месяце. За это время может рухнуть целый мир. А если нет, и если Ива вдруг останется жива, все следы сотрутся, и Марк никогда не найдет ее. Он сидел в стороне, закутанный в одеяло и прижавшийся к стенке. Внутри скручивалась пустота.

Почему ее не могли вернуть раньше? Зачем он только сунулся на острова? Нужно было остаться в городе. А теперь он застрял в этом проклятом изоляторе.

— Оставьте его в покое, — донесся откуда-то из внешнего мира голос Хогарта.

— Оставим-оставим, — согласился Гер. — Бедный малый. Чет никак не складывается, а?

— Заткнись, — буркнул Роланд. — Константа, а как Сальвий немым стал? Уж не калечат ли нынче в тюрьмах?

— Да не, ты что, — прозвучал в ответ бодрый женский голос, хотя в его хрипах явно чувствовалось недоедание и сырость прошлого житья. — Он родился таким.

— Как же тогда его капитаном на судне назначили в свое время, немого-то? — удивился Роланд.

— Немой — не значит бесполезный, — строго заметила Константа. — У него свой особый язык, в этом нет ничего плохого. Он самый умный из нас был. Да и есть. Вот только поймали в нашу смену контрабанду, и дело с концом.

Повисла пауза.

— Ага, вот, Сальвий ругается, что в тот день не подфартило. Раньше возили — и ничего. Нечасто, конечно.

— Контрабанда? — переспросил Гер. — Это серьезно. Как же вы на западном острове очутились, при таких-то грешках?

— Ха! Повезло, — с иронией в голосе ответила Константа. — Так-то Сальвия и вовсе на восточный должны были сослать, как капитана. Но Брук, начальник порта, когда-то был нашим другом. В морском училище вместе подготовку проходили. Списывали друг у друга поперву. Он подсуетился, дело в обход Комитета прошло. По сути, он нас и судил и сам распорядился нашей судьбой. Удружил! — на этом слове голос женщины стал злее. — Мог не копаться во всем этом и отпустить, но принципы оказались важнее. А так только совесть свою заглушил, что и правосудию верен остался и наказание для нас не самое строгое выбил. Теперь спит по ночам спокойно.