Мрачные тайны Луарвига

- Да, я выделил её запах. Нам нужно найти место, где мог остаться её след.

- Это нелегко… - произнёс Макс. – Мы не знаем всех задворков, и нам не удастся быстро найти окно, из которого она вылезла.

- Это и не нужно, - возразила Тиза. – Эйк весь расчерчен пересекающимися улицами. Значит, для начала нам нужно обойти квартал, и если по периметру мы не найдём след, то значит, она всё ещё внутри квартала.

Мы направились по Рио-Гранде. Впереди шли масунты, следом мы втроём, позади ехали машины, управляемые автопилотами. Дождь лил всё сильнее, и мне казалось, что эти потоки напрочь смоют все следы Малышки Твигги. К тому же дождь вымывал из всех щелей грязь и мусор, и из-за этого отвратительный запах, всегда присутствующий на улицах Эйка, и вовсе превратился в нестерпимую вонь. Тем не менее, Ульнар и Тиза не торопясь, но вполне уверенно шли вперёд. Мы свернули на другую улицу, параллельную Дармон-стрит. Её названия я не знала, а табличек на домах не было. Впрочем, внешне она ничуть не отличалась от других. Дойдя до очередного перекрёстка, мы снова свернули и пошли в сторону Дармон-стрит.

- Похоже, она где-то поблизости… - пробормотал Терренс, втягивая голову в плечи. Струи дождя наверно уже текли по его спине, как и у меня.

- Может, они пропустили след? – предположила я.

- Такое случается… - проговорил Макс, хотя в его голосе звучало недоговоренное уточнение: «крайне редко».

В этот момент Ульнар остановился и посмотрел куда-то в сторону. Мы поспешно догнали их и увидели, что он заглядывает в узкую щель между домами.

- След чёткий, - сообщил он и посмотрел на противоположную сторону улицы, - Она пошла туда, вон в ту подворотню. Она была сильно испугана. Я чувствую запах страха…

- Веди, - кивнул Макс, и Ульнар опустив руки и нагнувшись, превратился в огромного зверя, похожего на крупного льва, только в его тёмно-синей гриве блестела диадема, на груди висела цепь с крупным фигурным медальоном, а на лапах поблескивали чеканные браслеты.

Космический оборотень на мгновение замер, выделяя из тысяч запахов только один, нужный ему, и бросился вперёд, в темноту подворотни. Уже совсем стемнело и мне пришлось надеть преобразовательные линзы, чтоб не налететь в темноте на какую-нибудь преграду и не свалиться в яму или канаву, которые были здесь на каждом шагу. Ульнар бежал впереди, легко перемахивая через кучи мусора и покосившиеся заборы. Мы успевали за ним только потому, что ему куда сложнее было протискиваться в узкие промежутки между стоящими впритык лачугами и подползать под нависшими, готовыми обрушиться стенами каких-то сараев и просто руин. Этот безумный бег по грязным задворкам Эйка, которые я видела в размытом сероватом цвете, уже начал мне надоедать. Наконец мы перебрались через какую-то ограду и оказались в длинном узком переулке, заваленном грудами мусора и большими почерневшими ящиками, в которых, возможно, кто-то жил.

Ульнар на бегу поднялся на задние лапы и снова превратился в человека.

- Она совсем рядом, - крикнул он. С завистью я заметила, что он почти не запыхался.

Неожиданно он остановился, посмотрел на ближайший ящик и отшвырнул в сторону его переднюю прогнившую стенку. Испуганный крик пробился сквозь шум дождя, и мы увидели маленькую худенькую девушку, почти девочку, в безнадежно изорванном дорогом плаще из блестящей чёрной ткани, в длинных сапогах со свернутыми каблуками и с перемазанным лицом. Она отчаянно плакала, прикрываясь руками.

- Успокойся, тебе ничто больше не угрожает, - негромко, но чётко произнесла я, присаживаясь рядом на корточки. – Тебе совершенно нечего бояться. Мы не причиним тебе зла.

Она слегка опустила руки, и посмотрела на меня полными безумного ужаса глазами.

- Сейчас весь твой кошмар закончится, - продолжала я. – Тебе нужно только успокоиться, и всё пройдёт. Скоро ты будешь в тепле и безопасности. Ты веришь мне?

Она всхлипнула и испуганно кивнула.

- Скажи мне, где картина, которую ты несла?

Её глаза округлились, а рот открылся, и я поняла, что сейчас она снова закричит.

- Ничего не надо бояться, - повторила я. - Эта картина принесла много горя и будет лучше, если ты навсегда избавишься от неё. Она не стоит ничьих жизней. Куда ты её дела? Ты её бросила?

- Отдала… - выдохнула она.

- Кому ты её отдала, Динара?

- Ему… - она мотнула головой куда-то вбок. – Он в сером плаще… Она такая тяжёлая была… Слишком тяжёлая для моих рук… Он так сказал…

Она снова всхлипнула.

- Ты отдала картину мужчине в сером плаще? – спросила я. Она поспешно кивнула. – Какой он? Молодой, старый, высокий, низкий, может, толстый?

Она непонимающе смотрела на меня.

- В сером плаще… Тихий голос… назвал меня девочкой и сказал, что она слишком тяжёлая для моих рук. Она, и правда, тяжёлая. Я не могла с ней бежать. Я отдала ему картину и убежала, - она нервно хихикнула. – И он не догнал. Я спряталась… здесь.

- Он гнался за тобой?

Она нахмурилась, пытаясь сообразить, о чём я её спрашиваю, потом пожала плечами. Только тут до меня дошло, что весь этот путь через трущобы Эйка девочке было бы не проделать, если б она тащила на себе картину.