Мрачные тайны

Он постарел, сильно постарел. Немногочисленные оставшиеся волосы совсем поседели, на черепе виднелась большая рана, словно кто-то достал все содержимое. Такое Эллен доводилось видеть раньше. Рак.

Сказать что-то по этому поводу или не обращать внимания? Казалось, операция была недавно, и рана еще не до конца затянулась. Спина у него была сгорбленная, тело исхудавшее.

— Добрый день. Я вас знаю?

Он откашлялся. Похоже, она была первым человеком, с которым он заговорил сегодня.

— Нет, извините. — Она протянула руку. — Эллен Тамм, из программы новостей четвертого канала. У меня есть несколько вопросов по поводу давнего дела, которое вы вели.

Усилием воли она заставила себя говорить медленнее, чем обычно, хорошо артикулируя слова.

— И что? — проговорил он с сомнением в голове.

— Речь идет об исчезновении Эльзы фон Платен.

Когда он кивнул и внимательно посмотрел на нее, у Эллен возникло чувство, что он ее узнал. Опрыскиватель раз за разом напоминал о себе — она уже промокла насквозь.

— У вас найдется немного времени? Могу я задать несколько вопросов?

— Для телевидения? Или для чего?

— Нет-нет, я просто собираю информацию.

Уважение, которым она прониклась к нему в детстве, мгновенно включилось, как рефлекс.

— А, ну ладно. Тогда могу. Заходите. На улице сейчас слишком жарко. Вы совсем промокли. Надо мне отрегулировать эту поливалку.

Они вошли в холл, миновали кухню, пересекли гостиную и вышли на современную застекленную веранду. Она была обставлена со вкусом — в средиземноморском или, по крайней мере, южно-европейском стиле.

— Садитесь, я только что поставил кофе — хотите?

— С удовольствием, — ответила Эллен. Усевшись в одно из плетеных кресел, она оглядела фарватер Нючёпинга, где теснились всевозможные суда. На небольшом столике лежали вперемешку газеты, книги и справочники, что напомнило ей собственный рабочий стол. Среди всего этого хаоса стояла стеклянная банка с печеньем — похоже, домашним.

Она представила себе, как он сидит здесь целыми днями и решает кроссворды. Где-то негромко играло радио — как раз достаточно, чтобы слышать, что оно включено, слов было почти не разобрать. Эллен подумала, что это скорее для фона, — сама она любила либо включить на полную громкость и наслаждаться от души, либо не слушать совсем.

На столе лежал раскрытый дневник. Эллен осторожно заглянула в него, но не нашла ничего интересного — погода и время прихода-ухода судов.

— Как у вас тут чудесно, потрясающий вид! — сказала она, когда он вернулся с двумя чашками кофе.

— Спасибо. Это мое маленькое ателье.

Чель поставил перед ней чашку и уселся напротив.

— Вы пишете картины?

— Да — вернее, писал раньше. Большинство этих картин нарисованы мной.

Эллен посмотрела в сторону гостиной и заметила картины. Различные сюжеты, но один и тот же стиль и цветовая гамма.

— А сейчас я по большей части читаю газеты и книги да кроссворды решаю. Раньше мы делали это вместе с женой, но на Рождество она умерла. Она говорила, что этот вид за окнами помогает чувствовать себя, как дома. Она была француженка.

Оба посмотрели на залив Стадсфъярден и вход в порт Нючёпинга.

Эллен кивнула. Его горе ощущалось так явно. Тяжелое чувство, которое ей хотелось бы отфильтровать. Она пригубила обжигающе горячий кофе.

— Я поразмыслил об этом, пока ходил за кофе. На самом деле, я вовсе не удивился, когда ты позвонила в дверь. Меня скорее удивляет, что ты не пришла ко мне раньше.

— Почему?

Эллен распустила волосы — они рассыпались по плечам, словно защищая ее.

— Как получилось, что ты начала копаться во всем этом именно сейчас?

Она пожала плечами, не зная, насколько честно стоит отвечать.

— Пытаюсь вспомнить, что произошло, но у меня пробелы в памяти. Хочу двигаться дальше, но не получается. Мой психолог считает, что надо во всем разобраться и перестать вытеснять то, что произошло. Переработать свое горе. Не знаю — может быть, вы можете рассказать, что помните, и помочь мне заполнить пробелы. Если вы не против, конечно. Для нашей семьи это большое горе, от которого мы так и не оправились.

— Знаешь, я проработал полицейским всю свою жизнь, хотя это и было давно. Дел у меня было множество, так что не факт, что я смогу ответить на все вопросы, но если я правильно помню, тогда сошлись на том, что это был несчастный случай?

— Да, так и есть. А до того, как ее нашли, считалось, что это похищение.

В животе что-то сжалось.

Чель допил кофе и предложил ей печенье.

— Его испекла моя жена.

— Нет, спасибо.

Она не хотела расходовать печенье, которое осталось ему от жены.

— Если быть до конца честным, в этом деле были некоторые обстоятельства, по поводу которых я до сих пор недоумеваю.

— Вот как? — пробормотала Эллен с удивлением, которого он, по всей видимости, и ожидал.

— Деталей я не помню, но когда я десять лет назад вышел на пенсию, то взял с собой материалы дела. Между нами говоря, так поступать нельзя, но что они со мной сделают? Посадят за решетку?

Он рассмеялся.