Мрачные тайны

— Помню, что тебя было очень сложно допрашивать. У тебя был совершенно отсутствующий вид. Потом мы догадались, что родители давали тебе успокоительное, чтобы помочь пережить горе.

— Что? Они пичкали меня лекарствами? — Эллен почувствовала себя совершенно сбитой с толку.

— Думаю, они делали это из добрых побуждений. Учитывая обстоятельства, им было велено прекратить давать тебе лекарства. Кажется, это были лекарства твоей мамы, так что они совсем не годились для ребенка. Но я понимаю их намерения.

Он откинулся в плетеном кресле.

— Сигнал поступил рано утром. Помню, как мы с коллегой приехали в Эрелу. Работать в таком месте было трудно. Немногочисленные следы — например, одежда Эльзы — были обнаружены далеко за пределами оцепленного участка. Полицейский патруль, прибывший на место, оградил довольно большую территорию — и тем не менее, этого оказалось недостаточно.

Эллен изо всех сил пыталась воспринять и проанализировать то, что он рассказывал. Он говорил сочувственно, но убежденно.

— Общественность металась между различными слухами, получая информацию из газет — да, от таких, как ты, — пробормотал он. — Честно скажу, твой выбор профессии меня удивляет — учитывая все то, через что вам тогда пришлось пройти.

Эллен едва сдержалась, чтобы не начать оправдываться.

— Мы проверили всех педофилов, проживавших вблизи. Их оказалось немного.

— Какие другие версии у вас были?

— Несчастный случай мы полностью со счетов не сбрасывали. Второй версией было похищение. Кроме того, полиция потратила время на то, что потом оказалось ложным следом. Показания свидетеля изменились. Да, как я уже сказал, много было неясного.

Эллен кивнула, желая услышать продолжение.

— Однажды к нам пришла мама с сыном и сказала, что он хочет что-то нам рассказать. Якобы что-то видел в тот вечер, и это подкрепляло мои предположения. Но он много раз менял свою историю, и в конце концов мы пришли к выводу, что он слышал щебетание птиц. Работать было тяжело, очень тяжело. Мне показалось, он испугался. Возможно, он знал больше, чем рассказал.

— Вы помните, как его звали?

— Да, но мне кажется, что в это нам углубляться не стоит. Ведь Эльзу нашли у южного острова — у Яблочного сада, как вы его называли.

Эллен кивнула. В ушах до сих пор стоял крик матери, когда полицейские в штатском припарковались на площадке перед замком и медленно двинулись к центральному входу. Слова были излишни.

— Она лежала у камней в тростнике. Когда я прибыл на место, твой отец пытался делать ей искусственное дыхание, хотя она была мертва уже двое суток. Ужасное зрелище. Никогда его не забуду.

Эллен, 12:00

Эллен прошла по набережной, ведущей к порту. Миновав стадион для гребли на каноэ, вышла на длинный пирс.

Жаль, что у нее нет с собой чего-нибудь успокоительного — чего угодно. Страх стучал в висках, словно пульсировала рана, девушка обливалась холодным потом.

«Я этого не вынесу. Не вынесу», — думала она.

Кое-что оказалось не ново — что-то она читала раньше, всякие предположения и выдумки, преследовавшие их всю жизнь. Многие статьи тех времен она перелопатила сама, и от нее не укрылся тот факт, что с Эльзой могло случиться нечто ужасное. Однако она приложила массу усилий, чтобы вытеснить это из сознания.

Пойти поплавать предложила она — хотя и знала, что Эльза плавает не очень хорошо. Именно поэтому и предложила. Плавание — единственное, в чем она выигрывала в сравнении с Эльзой.

Она помнила, что Эльза вдруг исчезла. Эллен рассердилась и убежала обратно в дом. Пошла и легла в постель.

Потирая лоб, Эллен шла по длинному узкому пирсу, лишенному перил. Она боялась оступиться и упасть в воду.

Зайдя достаточно далеко, она села, сняла сандалии и опустила ноги в воду.

Если бы Эллен вовремя подняла тревогу, возможно, Эльзу нашли бы живой. Если бы Эллен не заставила ее пойти купаться. Если бы Эллен…

Она хлопнула себя по ляжкам и улеглась, закрыв ладонями глаза. На дальнем конце пирса никого не было, так что никто ей не мешал.

Сосчитав до ста, она снова села, достала телефон и позвонила брату. Ее даже немного удивило, что у нее сохранился номер — учитывая, как давно они не общались.

Он не ответил.

Она позвонила снова.

С третьей попытки он взял трубку.

— Что-то случилось?

— Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

— Потому что я работаю.

Неужели нельзя сделать над собой усилие и отвечать чуть повежливее?

— Как у вас дела?

— Хорошо, спасибо. У тебя что-то важное?

— Я подумала — может, мне заскочить к вам сегодня вечером, когда ты закончишь работать?

— Что?

— Я сейчас живу у мамы, так что я здесь — подумала, что приятно было бы пообщаться с тобой, Верой и Ирмой.

— Не знаю. Сегодня не самый удачный момент.

— Почему?

Она напряглась, чтобы отогнать обиду. Зачем она вообще все это затеяла?

— Видишь ли, завтра рано в школу, а дети немножко температурят. Да я и сам не очень здоров. Утром у меня была температура почти тридцать восемь.

«Кто измеряет температуру сам себе?» — подумала Эллен. Ему словно требовались доказательства своей болезни.