Мрак в конце тоннеля

– Надо дальше идти, – сказал Валера.

Я согласно кивнул, но только напряг мышцы ног, чтобы подняться с земли, как меня накрыло волной обморока.

В чувство меня привел укол. Валера снова подкачал меня промедолом, но я уже знал, что это как мертвому припарка. В сознание я пришел, но на ноги встать уже не мог.

– Здесь меня оставь, – едва слышно пробормотал я.

– Ну, нет!

Валера схватил меня за ворот куртки и потянул за собой вверх по штольне.

– И совсем не трудно, – с пыхтеньем приговаривал он. – Ты килограмм на тридцать похудел…

Что правда, то правда, я действительно сильно потерял и в лишних, и в полезных килограммах. Но ведь и сам Валера едва живой от истощения и усталости, и ему невероятно трудно тащить меня на буксире. Если его не остановить, то совсем скоро он ляжет со мной, не в силах больше подняться. И станет эта штольня для нас братской могилой.

Но я не мог его остановить. Только помочь.

– Я сам.

Не знаю, какое чудо во мне свершилось, но я действительно смог подняться на ноги. Шатаясь и падая, мы все-таки взяли подъем – и вышли в каменоломню с неровными, рельефными стенами. Здесь не было света под потолком, но глаза мои привыкли к темноте, и я смог разглядеть, что шахта слева от меня завалена грунтом. Я еле держался на ногах, перед глазами все плыло, в голове какие-то потусторонние шумы, но все-таки я вспомнил, что все это уже видел. Более того, прятался в этих завалах.

Обморочно закатив глаза, я опустился на землю. Приземление мое оказалось слишком быстрым, и я больно ударился о камень затылком и спиной. Из глаз брызнули искры; возможно, именно поэтому я не лишился чувств.

– Пришли, – закрывая глаза, пробормотал я.

– Куда?

– А ты не узнаешь? Тебя сюда стаскивали, когда из бункера…

Мы только что вышли из штольни, до которой я добрался, когда шел по следам похищенного из бункера Валеры. А из этого завала, что возвышался от меня слева, я наблюдал дальнейшую процессию.

– И Нину твою тащили, – сказал я.

Впрочем, нет – землекопы тащили Татьяну Викторовну… Но ведь и Нину они тоже утащили. Просто я не разглядел ее в числе прочих…

– Я не мог их остановить. Их было слишком много…

– Я помню, как они меня тащили. Ужас… Но я бы не отказался, если бы они утащили нас обратно. В бункер.

Я кивнул, соглашаясь. Неплохо было бы, если бы нас взяли на буксир. Но в бункер нам не надо…

– Там завал, – махнул я вправо. – Там щель под потолком. Я через нее ушел…

– Пойдем, посмотрим?

– Ты иди, а я все…

Я хотел сказать, что здесь побуду, но вышло – «все». Все, закончился мой путь земной. Никуда я больше не пойду, здесь останусь…

– Я тебе дам все! – толкнул меня в плечо Валера. – Хватит хандрить. Справа, говоришь, завал… А слева?

Не было у меня сил, чтобы ответить словом, но кивнуть я смог.

И слева была щель, в которой я прятался. Но ушел-то я через другой завал, и там точно есть выход.

– Ладно, посмотрим…

Валера поднялся, фонарем осветил завал слева от нас.

– Нет там ничего, камнями завалено…

Я махнул рукой вправо. Туда нужно идти, там надо смотреть. Валера кивнул и пошел в указанном направлении.

– Я сейчас.

Он исчез, а я потерял сознание. Просто потерял сознание, хотя казалось, что из меня выходит сама душа.

В чувство меня привел резкий запах нашатыря.

– Фу ты, живой! – обрадовался Валера. – А я думал…

Я молча смотрел на него немигающим взглядом. Ни сил не было говорить, ни желания. К тому же меня тошнило так, что нужно было, казалось, держать рот на замке; откроешь, и нутро вывернется наизнанку.

– Нет там никаких щелей. Ни половых, ни потолочных. Зато бункер открыт! Тихо там, никого нет. Туда надо идти…

Я безмолвно качнул головой – здесь останусь. Что в бункере подыхать, что здесь…

Мурзин мог соврать, сказав, что главный вход в бункер завален взрывом. И то, что аварийный выход расчищен, могло быть ложью. Но этот выход свободен, иначе бы Валера не смог бы попасть в бункер. Но он там был, и склянку с нашатырем оттуда принес. Значит, не врал Мурзин ни в первом, ни во втором случае. Значит, в бункер можно войти, но выбраться из него – нет. Во всяком случае, путь на свободу перекрыт. Так зачем же тогда суетиться?

– Помнишь, как ты аптечный бунт подавил? – спросил Валера.

Я тускло улыбнулся. Было дело… Вернуться бы в те дни, вывести на чистую воду Болгарова, самого Валеру, в знак протеста покинуть бункер на день раньше запланированного срока… Тогда бы подземные люди атаковали бы пустоту, оставшуюся после нас. Жил бы сейчас, не тужил…

– Лекарства на место вернули, они там до сих пор лежат. Промедол там непросроченный… Может, попробуем? Если не поможет, я тебя на себе дотащу…

Я кивнул. Можно попробовать, вдруг поможет.

Валера сделал мне укол – боль отступила, но силы не вернулись.

– Придется на себе тащить, – развел руками парень.

Я качнул головой и поднял вверх указательный палец. Пусть подождет немного…

Прошло время, и я действительно ощутил в себе силы подняться. Правда, всего через несколько шагов я стал падать, не чуя под собой ног, но Валера удержал меня, подставил плечо.