Мракадемия

А вот это он зря.  До сегодняшнего дня у нас, родственников, с ним были идеальные отношения. Он меня не знал, я его тоже. Познакомились, называется.

— Но у вас же есть свидетельство личности, мисси. Дайте, я посмотрю.

С тяжелым вздохом, кося глазом на отчего-то хмурого Тора, я вытащила документ и протянула его архимагу.

Развернув бумагу, он вгляделся… Его правая бровь вскинулась вверх, но больше никаких признаков шока потомственный аристократ не показал.

— Понятно, — он вернул мне бумагу и побарабанил пальцами по черной столешнице.

Я печально вздохнула. Понятно, что ничего не понятно...

— Юридически это сейчас ваше официальное имя, но вы в курсе, что не можете его использовать для заклинаний?

— Совсем не могу? — расстроенно уточнила я, даже забыв о том, насколько это “имя”, точнее, кличка мне неприятна.

Приятно, неприятно, а когда выбирать не приходится … будешь и Злолушкой. Неужели мне не дадут выучиться даже на теоретика?

Ректор взглянул на Тора и кивнул на дверь:

— Оставь нас, я приглашу, когда понадобишься.

Рыжий вспыхнул негодованием, открыл было рот, чтобы возразить, посмотрел на меня, на смятое в моей руке свидетельство и…  промолчал.

И дверь за собой прикрыл очень аккуратно. Так медленно, словно успел навесить какое-нибудь пакостное заклинание. Я же знаю, на что он способен!

Архимаг усмехнулся, щелкнул пальцами, и дверь открылась и с грохотом закрылась. На этот раз очень плотно.

— Итак, мисси, ваше официальное, документально узаконенное, имя Злолушка Ведьмински — это при благоприятных обстоятельствах сильнейший оберег. А при неблагоприятных — неприятнейшее проклятие. Любое ваше заклинание будет нестабильным при таком имени и поведет себя непредсказуемо, потому что мы не знаем, какие чувства были вложены в это имя тем, кто его вам даровал.

"О, нет, это мы как раз знаем", — подумала я. Вряд ли мачеха испытывала ко мне любовь или хотя бы дружелюбие. Но вытаскивать грязное семейное белье не стала даже при родственнике. Его десятки лет не интересовали наши семейные дела, так с чего бы посвящать его в них сейчас?

Я молча кивнула, и граф продолжил:

— Как вы знаете, любой дар может принести и счастье, и несчастье, в зависимости от чувств дарителя.

Он снова побарабанил пальцами, словно в сильнейшем затруднении что-то обдумывал.

— Как ректор и преподаватель вверенной мне академии я не могу допустить, чтобы у кого-то из адептов было преимущество на практических занятиях. Или наоборот, невольная ущербность, мешающая проявить истинную силу и знания.

Выгонит, — затосковала я. Но тут же приободрилась: если выгонит, это будет не моя вина, а мачехи, и по договору она мне выплатит неустойку! Только что мне та неустойка при растущей день ото дня вероятности остаться без крыши над головой...

— И что же мне делать? — подавленно спросила я.

— Как ваш ректор я вправе дать адептам временное имя на период обучения.

— Но… — я хотела напомнить о камне истины, и тут же прикусила язык. Забыл — и хорошо.

Но граф Лиорский, похоже, ничего не забывал. Кроме своей семьи.

— Это я могу сделать и без артефакта истины, хотя с ним было бы гораздо эффективнее, поскольку имя опиралось бы на вашу суть, и давало бы вашим заклинаниям больше силы.

Я воспряла духом и даже нашла в себе силы улыбнуться.

— Как вас называют ваши друзья? Те, кто вас любит? — спросил маг.

И я снова приуныла.

— Сандра, — ответила. — Но это имя я сама себе придумала. Из сказок. Сандрильона.

— Замечательно. Так и назовем. А какую реальную фамилию вы носите? Я никогда не слышал о фамилии Ведьмински.

Я прикусила губу. Если я скажу Виннер, вся правда всплывет. И тогда… что ждать от человека, который отверг собственного сына? Он и меня возненавидит. Сам же сказал — сложный характер! Нет, нельзя говорить! Что же делать?

Взять фамилию Конни? Он мне почти как брат и точно меня любит. Нет, не пойдет. Нельзя брать чужое без разрешения, да и силы такая фамилия не дает. Перевернуть Виннер наоборот? Или... а что если просто поменять буквы местами?

— Ренвин, — твердо ответила я.

— Что ж, так и назовем вас, мисси Сандрильона Ренвин. Пригласите своего адвоката, будет теперь свидетелем, у него достаточно магии для подтверждения.

Я чуть ли не бегом бросилась к двери, распахнула, надеясь, что если рыжий подслушивал, по лбу ему не прилетит. Но Тор стоял поодаль у колонны и что-то задумчиво вырисовывал на ней пальцем.

Увидев мое счастливое лицо, он просиял, а я почему-то смутилась и опустила глаза. Взгляд мой тут же зацепился за носки старых ботинок, и я вспомнила, как еще совсем недавно получила их из его рук.

— Магистр Лиорский просит тебя зайти в кабинет, — упавшим голосом сказала я.

— Что случилось, Сандра? — ощутимо напрягся он.

— Ничего. Думаю, что буду тебе должна, если ты согласишься засвидетельствовать мои документы?

Глава 34

Радость в глазах рыжего мгновенно потускнела.

— То есть, прошу тебя стать магом-поручителем при выдаче мне временного имени, — торопливо поправилась я. — Это же несложно?

Тор понятливо хмыкнул: