Мракокрад

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А, – завопила Ясноводица, маленький зеленый дракончик, и яростно замолотила лапками по воде. – НЕ ДОСТАТЬ! НЕ ЛОВЯТСЯ! ДУРАЦКИЕ РЫБЫ!

– Помнишь поговорку про терпение? – сказала Индиго, нежно погладив ее по головке. – Надо ждать, ждать, ждать, а потом хватать.

– Я ЖДАЛА-А-А! – прокричала Ясноводица. – Ждала, ждала и НАПАЛА! А рыба взяла и УПЛЫЛА-А-А-А-А.

– Ну, вот в этом и ошибка. Ты пропустила третье «ждать».

Ясноводица резко замолчала и задумчиво склонила головку набок:

– О-о… А-а… Ясно. Ну ладно, рыбы! Теперь держитесь!

Она с плеском ускакала прочь, перепрыгивая через крабов и сыпля песок в ямку, которую копали ее братья.

– Р-р-ра-а-ар! – закричал Каури. – Давай-ка прыгай подальше отсюда!

– Это я еще НЕ скакала! А вот СЕЙЧА-А-АС!..

Она принялась топать, точно слон, которого одолело головокружение, и сторона Каури обрушилась.

Пока драконята вопили от ярости, позади Индиго из воды вышел Глубин. Он обнял ее, и Индиго как всегда ощутила, что готова пустить корни и остаться тут навеки с ним, и быть счастлива.

– Мне кажется, – сказала она, – что мы не того драконенка навали в честь Ясновидицы.

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – снова взвыла Ясноводица, бросаясь в мелководье и катаясь там в приступе гнева. – У МЕНЯ БРАТ ВОДОРОСЛЕМОРДЫЙ!

Скрывая смешок, Индиго уткнулась мордой Глуби́ну в шею.

– Погоди, вырастет и наберется терпения и мудрости, – сказал он. – Как ты.

– Что-что? Я?! Я ВСЕГДА была спокойной и мудрой.

– Тебе припомнить, как ты в том же возрасте вопила и дергалась? – рассмеялся Глубин. – Я как-то съел последнего лосося за завтраком…

– Не просто съел! Хвалился этим! Я была права, что окунула тебя потом в пруд с карпами!

Каури и Ясноводица уже вовсю боролись в мокром песке. Рядом из ямки высунулся Рябь. Поняв, что кто-то получает внимания больше, чем он, драконенок быстренько выкарабкался и залез на брата с сестрой.

– ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ? – закричала Ясноводица. – А НУ, СЛЕЗАЙ!

– Я тебя-я-я-я люблю-у-у-у-у, – протянул Рябь, тычась в них мордочкой. Позади него из ямки выбрался Пузырек и присоединился к общей свалке.

– Рр-а-а-р-р! Фу! – Каури размахивал крыльями, пытаясь высвободиться. – Рябь! Ты меня раздавишь! ПА-А-АП! МА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-АМ!

– А ну все перестали давить друг друга, – крикнул, не сходя с места, Глубин.

– ЭТО РЯБЬ НАС ДАВИТ! – взревела Ясноводица.

– Если перестанете топтать друг друга, расскажу историю, – пообещала Индиго.

Драконята мигом прекратили свалку и устремились к родителям. Уселись перед ними полукругом, а Пузырек радостно устроился на голове у Ряби.

– Расскажи еще про Морское королевство! – потребовала Ясноводица. – Обо всех дворцах!

– Там совсем как тут, – сказал Глубин, взмахом хвоста обводя остров. – Может, как-нибудь возьмем вас туда, когда подрастете.

«Когда там будет править новая королева, которой неизвестно о клятве, данной Глубином Жемчуг», – добавила про себя Индиго. Их остров находился у южной оконечности Пиррии, недалеко от дождевых лесов, и о том, что происходит в племени, они узнавали примерно раз в пару месяцев, когда торговали с радужными. Так они и узнали, что исчезли ночные, а куда они все подевались, оставалось тайной. Какое-то время ходили слухи, будто видели Мракокрада, но со временем их становилось все меньше, и вот они прекратились. Похоже, Ясновидица справилась, но порой Индиго хотелось точно знать, что же произошло и где провидица сейчас.

Причал и Крылатик, скорей всего, вернулись в Морское королевство, упустив Глуби́на и веря, что Индиго улетела. Королева Жемчуг, должно быть, посчитала Глуби́на с Индиго сгинувшими или же думала, что Глубин бежал с ночными. Пусть, лишь бы не узнала правды.

Как же долго пришлось Индиго убеждать Глуби́на, что ему не зазорно испытывать счастье. Что он – не дремлющее чудовище, которое только и ждет своего часа. Что все злодеяния не на его совести, ему не за что себя корить и незачем терзаться вечно.

– Хочу послушать про тебя и мамочку, – попросил Рябь, а Пузырек сполз ему на шею и счастливо взмахнул щупальцами. – Чем вы занимались в детстве, когда были как мы.

– О, мы вели себя примерно, – торжественно заявил Глубин. – Никогда и нипочем не шалили.

– ВРАКИ! – вскричала Ясноводица и, дернув хвостиком, обрызгала его водой. – Шалили, еще как!

– Ну, ладно, мама, наверное, пошаливала.

Индиго шлепнула Глуби́на хвостом, и он ей улыбнулся.

– Мамуль, – сказал Каури, – а про злодеев истории знаешь?

Индиго с Глубином переглянулись, и она вздрогнула, ощутив странную тревогу, и мурашки пробежали по всему ее телу.

– Что ты хочешь знать о злодеях? – спросил Глубин.

– Ну, как они такими становятся, – сказал Каури, тыча в кусок пла́вника. – И почему творят зло?

– Ну, – протянул Глубин, – причин много, и становятся злодеями по-разному. Иногда – из-за грусти и злости. Кто-то – потому что у него слишком много силы.