Мраморная муха (СИ)

Annotation

Кочетков Виталий

Кочетков Виталий

Мраморная муха

"Я мужчина - иностранец, я мужчина - лесбиянец, на Лесбосе я возрос, о, Лесбос, Лесбос, Лесбос".

О. Мандельштам

Он пренебрёг коммерцией и иудейской религией, но не поэзия увлекла его: он собирался вступить в партию социал-революционеров, и не просто эсеров, а в боевое крыло этой организации, которая пострашней большевиков будет - один Блюмкин чего стоил! При всём при том всю жизнь панически боялся тюрьмы, утверждая, что он для неё не создан, как будто хоть кто-то в пылу любовных объятий клепал детей для подобного богоугодного заведения.

Общеизвестно: Россия - тюрьма народов, еврейского - в первую очередь. Можно было и подготовиться.

Родители испугались за сына и сослали его в Париж. Хорошо иметь предков, которые вместо Сибири выбирают Сорбонну. Там, изнывая от скуки, он и пристрастился к поэзии. Пристрастился всерьёз и надолго, на всю жизнь. Отдадим должное папе и маме - их стараниями очередной Азеф превратился в Мандельштама, которого мы хорошо знаем.

И всё же он стал эсером в роковом семнадцатом году, потому что "революция была нужна, чтобы раскрепостить слово" - во как! - и двадцати миллионов жизней псу под хвост - не жалко!

"Чувствую себя должником революции", - повторял он неоднократно. Придёт время, и она спросит у него по полному счёту.

"Эсер" - значится в протоколе Особого совещания от 2 августа 1938 года...

1. Шум времени

Гипертрофия

На его опус "Шум времени" Марина Цветаева отреагировала молниеносно: "Книга баснословной подлости".

Дочь её, Ариадна, вторила ей: "Маленький человек с большим талантом... И: гипертрофия ума при отсутствии сердца".

Способ примирения

Америка напугана "красным террором", идёт процесс над двумя анархистами - Сакко и Ванцетти, но по всему миру развёрнута компания в защиту обвиняемых. И в этот момент Мандельштам не находит ничего лучшего как обратиться к православным иерархам с призывом "организовать протест против этой казни".

Церковь разгромлена, беспощадно добиваются её остатки и никого в мире это в общем-то не интересует. Надежда Яковлевна Мандельштам пишет: "Ответ последовал незамедлительно: церковь согласна выступить в защиту казнимых при условии, что О.М. обязуется организовать защиту и протест, если что-нибудь подобное произойдёт с кем-либо из русских священников". Подтекст послания очевиден: где же ты раньше был, Осип-христианин, мать твою?!

Н.Я. продолжает: "О.М. ахнул и тут же признал себя побеждённым".

Оказывается: "Это был один из первых уроков, полученных О.М. в те дни, когда он пытался примириться с действительностью".

Странный способ примирения с гонителями. Очень странный...

ЦПКО

"Никогда я не видел ничего похожего на ничтожество и однообразие лиц сухаревских торгашей. Это какая-то помесь хорька и человека, подлинно "убогая славянщина". Словно эти хитрые глазки, эти маленькие уши, эти волчьи лбы, этот кустарный румянец на щёку выдавались им всем поровну в свёртках обёрточной бумаги...

Здесь отдыхаешь на смуглых и открытых лицах каких-то кавказских чертенят, ковыряющих ваксу с блаженным смехом".

Нынешние московские рынки (и не только московские) - настоящие заповедники, своеобразные ЦПКО. Здесь нет места убогой славянщине - иди и отдыхай.

Лицо России

"Мёртвый Ленин в Москве! Как не почувствовать Москвы в эти минуты! Кому не хочется увидеть дорогое лицо, лицо самой России!"

В гробу мы видели это лицо. До сих пор видим.

Соратники

Общеизвестна ссора Мандельштама с Яшей Блюмкиным. Он долго преследовал поэта, буквально житья не давал. А вот как завершилась эта история.

Надежда Мандельштам пишет: "Кавказская игра кончилась в 26 году, когда О.М. уезжая от меня из Крыма, случайно очутился с Блюмкиным в одном купе. Блюмкин, увидев "врага", демонстративно отстегнул кобуру, спрятал револьвер в чемодан и протянул руку. Всю дорогу они мирно разговаривали".

Давно бы так - чего им делить? Как-никак соратники - эсеры.

К названию этой партии присоединили ещё две буквы - "СС" - и получилась целая страна.

Обрезание

Мандельштаму устроили "литературное обрезание или обесчещенье", а всё потому, что "дядя Моня с Бассейной <Горнфельд> выполнил социальный заказ чуждого ему режима", и Осип Эмильевич разразился грозной прозой, вскрывающей эллинистическую сущность русской речи:

- "Порядочность - это, конечно, то, что роднит буржуа с животным";

- "Я один в России работаю с голоса, а кругом густопсовая сволочь";

- "Отцы их запроданы рябому чёрту на три поколения вперёд". Соблазнительно перечислить детей и внуков писателей, запроданных рябому чёрту, но - воздержусь;

- "Был у меня покровитель - нарком Мравьян-Муравьян - нарком из страны армянской - младшей сестры земли иудейской". Почему же младшей? Обидно как-то за армян, но соглашусь: тяжело в стране советов без покровителя;

- "Карандашей у меня много - и все краденые".

Ну и напоследок: "Я в одной персоне и лошадь и цыган". Твою мать! - ещё один кентавр пастернакович...

Катаев

"Один мерзавец мне сказал, что правда по-гречески значит мрия".