Мститель

– Беда в том, что многие лидеры большевиков евреи. Да и не лидеры тоже. Среди революционеров их полно. Сам знаешь! Ну и озлоблен народ в наших рядах против евреев неимоверно! Это плохо! Это ужасно! Но это так, Витя! Пойми, дорогой ты мой человек!

Слуцкий встал и прошелся по комнате… Блинов нервно вытащил из пачки папиросу и закурил.

– Паш, я не понимаю. Среди большевиков же куда больше русских, чем евреев. Причем тут евреи?

Блинов безнадежно махнул рукой и выпустил дым.

– Да знаю я! И Господь наш явился в этот мир евреем, и Богородица еврейкой была, и апостолы! Но, что я могу сделать с этим всем? Все культурные люди понимают это… Но сколько их культурных? Разобьем врага, все успокоится, Витя! Забудется! Будет хорошо!

Слуцкий замер и тихо спросил:

– Твое предложение?

Блинов затянулся и, прищурив глаза, выпалил:

– Давай тебя мусульманином запишем?

Виктор провел рукой по своим черным, красивым волосам и на минуту замолчал.

«Меня мусульманином? Не предательство ли это своего народа и веры?» – подумал он. Но тут же вспомнил рассказы деда о евреяx-марранах[65], живших в Испании после изгнания и притворявшихся католиками, и определился: «Для дела – можно. Для важного дела».

Слуцкий резко повернулся к Блинову и сказал:

– Паш, от меня не убудет. Записывайте мусульманином, коль так надо. Для дела можно.

Блинов аж расцвел, услышав его ответ. Открыл удивленно рот, а потом бросился и обнял Виктора изо всех сил.

– Молодец, Витюша! Умный парень! – выпалил Блинов.

– Безбожных большевиков надо бить! Это однозначно! Они попрали веру, честь, право на частную собственность! Грабители и убийцы! Их надо остановить, и я с тем, кто против них, даже если эти силы пока не отдают себе отчет в том, что делают, и ненавидят евреев! Это безумие! Но верю, что это пройдет! Не так ли, Паша?

– Так, так, родной мой! Так, Витюша! Пойдем же, пойдем! Зарегистрируем вас с Ромой. А по дороге надо будет придумать тебе легенду… Почему ты не знаешь арабского, почему не знаешь обычаев магометанских… Ну да, давай так… Мать твоя была, скажем, по внешности твоей, ассимилированная гречанка… А отец из татар. По вере он тебя воспитывал мусульманином. Но говорили дома только по-русски, и, мол, он был против религии, поэтому не соблюдали намaзы их всякие… И в мечеть не ходил. Был отец учителем или типа того, из просвещенных и светских мусульман. Скажем, из Казани? Как тебе?

Виктор кивнул.

– Пойдет! Зови Ромкy, и пошли.

Виктор вышел в сопровождении друзей на улицу. Те о чем-то оживленно беседовали, а сам он хотел только одного: увидеть уже, наконец-то, свою любимую.

Они прошли минут пятнадцать по кишащей пешеходами улице, пока не подошли к особняку кремового цвета. У входа в здание курили какие-то офицеры. Пахло папиросным дымом и лошадиным навозом. Блинов вошел первым, за ним Рома и, наконец, Виктор. Они поднялись на третий этаж, где ходили из одного кабинета в другой, подписывая то одни бумаги, то другие.

– Капитан Блинов! – услышал Павел сильный голос за своей спиной. Он обернулся и увидел высокую, худощавую фигуру генерала Врангеля за своей спиной.

Генерал, с черными, коротко постриженными усами и глубокими холодными глазами умного человека, внимательно посмотрел на Пашу и еле заметно улыбнулся краешками рта.

– Ваше высокоблагородие! – только и успел пробормотать Блинов.

Врангель пожал ему руку и сказал:

– А ты все такой же! Молодец! И не смей мне меняться! А это кто?

Блинов улыбался широкой улыбкой простака. Он повернулся и начал представлять своих друзей:

– Так вот же, друзья мои, Петр Николаевич! Вот капитан инфантерии лейб-гвардии Семёновского полка Роман Козярский и капитан от инфантерии лейб-гвардии Семёновского полка Виктор Рамильевич Магомедов.

Слуцкий еле заметно дернулся, как будто его ударили. Врангель подошел к Роману и пожал ему руку.

– Из поляков будете. Вижу. Отец поляк, мать русская? Так? Породистый.

Рома добродушно улыбнулся. Врангель подошел к Слуцкому и внимательно посмотрел на него. Молча изучил глазами лицо и сказал:

– Петр Николаевич Врангель. Барон. Генерал-майор. Спасибо за службу в этот непростой час. Над легендой поработайте. Какой из Вас к черту татарин? У Вас же типичный библейский архетип. Запишитесь лучше греком. А в баню будете отдельно ходить. Что ж поделаешь, коль времена такие! Как Вас зовут на самом деле?

– Слуцкий, Виктор Семенович. Капитан от инфантерии лейб-гвардии Семёновского полка. Участник японской и германской войн.

Врангель почесал усы и ответил:

– Я все понимаю. Сейчас такие обстоятельства, что лучше больше молчать, чем говорить. Зайдите ко мне, Виктор Семенович. Я помогу Вам с документами. Придумаем что-нибудь вместе.

Барон пригладил свои коротко остриженные, с залысинами волосы и сказал:

– Будем из Вас делать грека. Так правдоподобнее. Будете Виктором Семеновичем Адамиди. Легко запомните, как Адам. А имя отчество те же будут. Запомнили?

Слуцкий кивнул.