Мститель Донбасса

– Ну и чего? – дёрнул плечами Алексей. – Стреляли, бежали… И я пулял в кого видел. А кто там был… Из «моих» потом опознали Атамана да Вишню. Так я ни тебе, ни, главное, себе не скажу, что это я их. Общий бой был.

– Жаль, я не видел, – помолчав, проговорил Мишка. – Хороший, говорят, бой был…

Кравченко пожал плечом ещё раз. Вспомнились куски тел на асфальте. Не очень-то красиво, если честно. Справедливо – пожалуй. Но всё же это та «красота», из-за которой любая война оказывается очень грязной штукой…

– Всего двое «твоих» осталось? – спросил Мишка.

– Как сказать, «всего», – нахмурился Алексей. – Командир роты да зам его. Как и подобраться, не ведаю. Перемирие…

Проблема была, в общем, не в перемирии. Укры его не соблюдали, чем развязывали руки и корпусу. Да и деятельности разведгрупп оно не отменяло. Чем Буран и занимался.

Проблема была в другом. Самые «ближние» айдаровцы группировались в Счастье и вокруг ТЭЦ. А головка их, в которой находились Алексеевы кровники, сидела возле Половинкина, и туда добраться шансов было всё равно что ноль.

И в поле с ними было теперь не встретиться. Максимум – залезть поближе к «передку» и оттуда корректировать огонь артиллерии. Но это, во-первых, далеко не всегда удавалось – поскольку перемирие. А во-вторых, артиллерию есть смысл применять для подавления артиллерии, обстреливающей Славяносербск и Весёлую Гору. Но это далеко от Счастья, которое со стороны ЛНР никто обстреливать не собирался. Там свои же гражданские. И ТЭЦ. После 17 сентября, когда чей-то снаряд попал в трансформатор и весь Луганск с половиной области остался без электричества, командование вообще запретило вести артиллерийскую стрельбу в этом районе.

В само Счастье соваться – дохлый номер. Там всё население давно на заметке, любого чужого вычислить – раз плюнуть. А главное – по разведсведениям с «Айдаром» творилось не пойми что. Он делился, сходился, переформировывался, разъезжался, собирался… Первый командир батальона, полезный идиот Сопельничек, уже трижды подставлявший его под уничтожение – в июне под Луганском, в июле под Лутугино и в августе – в аэропорту, теперь был депутатом Рады и сидел в Киеве. И тоже что-то там мутил. Так что где теперь искать расползавшиеся концы цепочки «кровников», было пока что совсем неясно.

И тут Кравченко догадался.

– То есть ты намекаешь, что кто-то из моих этот взрыв сорганизовал? – искоса глянув на Мишку, спросил он.

Тот оторвался от дороги и, в свою очередь, остро посмотрел на друга.

– Отчего-то я уверен, что ты и сам это сразу сообразил, – буркнул он. – Только стеснялся признать, что охота стала взаимной.

Алексей покачал головой:

– Веришь, нет! Не до того было. Сначала за Ирку волновался, потом просто интересно было, как и кто… Вот только сейчас всё склеилось.

Мишка хмыкнул.

– Но ничего, – продолжил Алексей. – Тем лучше. Раз они наконец обо всё догадались. Прикинь, каково им будет осознавать себя смертниками. И к тому же зная, за что им вынесли приговор…

* * *

К Ирине их не пустили. Не помогло и Мишкино удостоверение. Дескать, только что прооперировали женщину, она в себя прийти должна.

Алексей, чувствовавший себя виноватым, стал добиваться правды о её ранениях. Врач, миловидная женщина с пронзительным южнорусским выговором, устало сказала, что пациентка в относительном порядке. Ничто не оторвано, не сломано, глаза-лицо целы. На руках будут порезы, но это на самом деле мелочь и везение при взрыве боеприпаса в квартире. Хорошо, что за стеной оказалась. И хорошо, что вовремя её обнаружили и вытащили. До того, как уровень кровопотери стал критическим.

Затем разговор сам собою скомкался: Мишка уже с беспокойством смотрел на часы. Оно и понятно: до Изварина пути – час отдай. Ну, почти своего погранцы-таможенники трясти не будут, но до Ростова два часа ещё. Минимум. Там ещё в аэропорту регистрация… Митридат чуть ли не подпрыгивал, торопясь к машине.

– На Оборонной тебя выброшу, там такси вызвонишь, – говорил он, торопясь через двор к воротам. – Мне ещё за Костяном надо метнуться, а то кому машину от «нуля» гнать? Там тоже не оставишь…

Алексей остановился:

– Так давай я тебя туда и брошу, а сам на машине вернусь. Костяну же и отдам, пусть он её сам к вам в управление закатывает. Не сообразил?

Мишка с размахом припечатал себя ладонью по лбу.

– Будешь тут несообразительным, – пробурчал он, развернувшись. – Такие развлечения на Новый год. Последние мозги растеряешь…

– Ладно, – проговорил он, когда проехали украшенный цветами остов танка-защитника в Хрящеватом. – Через два дня я обратно. Надеюсь, доведут там истинную картину мира. А то действительно всё страньше и страньше… А ты до тех пор ховайся. В дом свой не суйся. Эту ночь у Насти переспишь. На Будённого. Я ей позвоню…

– Ирка затаит, когда узнает, – пробормотал Кравченко.

– Ничего! – обрубил Митридат. – Знает ведь про жену твою! Значит, мирится с ролью полевой подруги. Вот так ей жёстко и скажи. У тебя какие вещи ценные на квартире остались? – резко, как обычно, перешёл он к новой мысли.

Алексей пожал плечами: