Мститель Донбасса

Потому застращанный Митридатом Алексей на всякий случай переместил пистолет из кобуры в нишу между дверью и сиденьем. Движение правой руки к груди довольно хорошо можно контролировать через лобовое стекло. А вот за левой, которая вроде бы естественно тянется к ручке двери, если машину остановят и последует команда выйти, проследить тяжелее. Правда, тут нужно уметь так открыть дверь, чтобы правильно из неё вывалиться, не теряя директрисы на противника, – но этому как раз Кравченко учили.

Он всё же надеялся, что впереди так, не залётные какие-нибудь казачки, вышедшие на нехитрый гаишный промысел, а законный наряд ДПС. А на Мишкиной машине номера всё же не гражданские. И кстати, пропуск гэбэшный у него должен быть? А где?

Но времени найти документ уже не хватило. «Гаишники» или кто там они – явно приготовились «принять» запозднившегося водителя.

Один повелительно махнул рукой. Без всякого жезла, кстати.

Подошёл по-хозяйски, но глупо. Остановился возле открытого Алексеем окна водительской стороны, в то время как напарник его остался сзади машины.

По камуфляжу не поймёшь, откуда парни, и шевронов не видно.

– Куда едем в поздний час, что везём? – лениво осведомился «гаишник». В том, что самодеятельный, сомнений уже не было. – Документы на машину есть?

Ну, это был совсем не по делу вопрос. Не Москва.

– На номера обрати внимание, – холодно ответил Алексей, нащупывая левой рукой пистолет. – Не подлежит остановке и досмотру.

– Не знаю я, что это за номера, – хмыкнув, протянул собеседник. – А кто надлежит осмотру на блок-посту, а кто нет, решаю тут я. Из машины выходим! Вещи, карманы к досмотру предъявляем. Ну, фраер, быстро!

И приподнял ствол автомата.

Всё стало ясно окончательно. Как ни запутана силовая система в Луганской республике, как ни конкурируют в ней разные ведомства, но гэбэшные номера настоящие гаишники или те, кто их тут заменяет из комендатуры, знают прекрасно. И вести себя могут как угодно напряжённо, но никак не по-хамски. Чревато боком, как любит говорить Злой. К тому же – война.

Дальше действовали только навыки, вколоченные в ЧОПе у Ященко.

– Всё, командир! – поднимая правую руку, чтобы показать нечто среднее между исполнением команды «хенде хох» и демонстрацией полной безоружности, заюлил голосом Алексей. – Выхожу, документы в переднем кармане, не стреляй…

«Казачок» успел победно усмехнуться, когда резко открывшаяся дверь машины толкнула его назад. Такой удар редко получается сильным, но дарит нападающему одну-две секунды. Настоящие гаишники это знают. Хотя ленивы тоже, черти, не соблюдают правил осторожности. Отчего и гибнут нередко в подобных ситуациях.

Специалисты уровня Кравченко за эти секунды успевают многое. Выстрелив в не успевшего среагировать второго «казачка», он перекатился вперёд, подсёк первого, который ещё ловил на скользкой дороге равновесие после удара, выстрелил ему в ляжку и отвалился за капот машины, прикрывшись мотором.

И скомандовал:

– Оба – бросай оружие! Работает спецназ четвёртой бригады!

Почему четвёртой? Он же из второй! А, Сан Саныч в четвёртой. Был. Хотя при чём тут он?

А это ещё одно правило, которому неукоснительно следовали у Ященко: никогда не называй своего имени и принадлежности. Потому как многие разные люди могут по тебе работать. Хорошо разыгранное удивление в ответ на вопрос: «Кравченко Алексей Александрович?» – вполне может подарить опять-таки несколько спасительных секунд. Главное – в ответ не сказать пресловутое: «Нет, я Иванов Иван Иванович». Что-нибудь нужно совсем обычное. Типа, Сергеев или Семёнов.

– Ты мне ногу прострелил! – взвыл старший из пары подранков, держась за бедро.

– Да ты что? – удивился Кравченко. – А щас прострелю голову, ежели автомат в сторону не отпихнёшь, – и недвусмысленно повёл стволом ко лбу пострадавшего.

– Всё-о, – простонал тот. – Только не стреляй!

Надо было узнать, что там со вторым. Что-то затих он подозрительно. Может и каверзу готовить. Стрелял ведь Алексей всё же второпях.

Он осторожно выглянул из-под колеса. Нет, похоже, попал. И судя по неподвижности тела, куда-то всерьёз. Или же паренёк всё же думает о чём-то нехорошем?

– Эй, второй, – позвал он. – Не изображай мне тут убитого. Автоматик от себя отпихнул быстренько, чтобы я видел. И пистолетик свой – тоже! Да, кстати! Касается всех! Непослушного укокошу на месте!

Старший был под полным контролем Кравченко, и сам понимал это. Поэтому, подвывая, и держась одной рукой за рану, другой осторожно, двумя пальчиками, извлёк из кобуры ствол и пихнул его в сторону.

– Опа! – удивился Алексей. – У кого же это ты ТТ отжал? Ну, ничего, теперь моим будет.

– Мы от Зимина, – почему-то ответил раненый. – Он тебя найдёт.

Алексей хмыкнул:

– А вот этого я не стал бы на твоём месте говорить. Вот добью обоих и отволоку в «зелёнку». До весны под снегом погреетесь, а там найдёт сельский механизатор. И думаешь, кто-то будет заморачиваться с экспертизой, чьи это трупешники? Так и уйдёте двумя укропами…

– Не убивай, – быстро проговорил оппонент. – Не подумавши сказал, прости.