Мститель Торнадо, или От провала к возмездию

Стремится ввысь она, чтоб земли покорять,

А сердце ритм настроило столь быстрый,

Как будто до небес просит взлетать!

Само прийти может спасенье,

Не следует лишь только ждать:

Появится само на свете утешенье,

Идти нужно вперед, и время повернется вспять!

«Так-так-так, – знакомый голосок, подобный скрипу мяукающей старой двери, ведущей в такую же старую, темную комнату, нарушивший покой и тишину, раздался где-то у Торонты над головой. – Мне безумно жаль отрывать тебя от столь интересного занятия, ибо я уже не первый день наблюдаю за тобой, однако хотелось бы мне вновь испить живительной влаги, коль скоро сохранилась у тебя, друг мой, фляга»

Черный лис, поглощенный всецело свечением из зияющего, словно пучина небытия, отверстия, не сразу сообразил, откуда лилась сия речь.

«А, это ты. Здравствуй, – он откинул волосы, подставил лапу, и буквально через несколько секунд с лохматой, вьющейся пряди на ладонь к Торонте спустился, изящно перебирая тонкими тонкими ножками, несущими сколь маленькую, столь и энергичную персону, уже известный читателю каракурт Пэтси.

«Как же давно я тебя не видел, хоть и помнил в глубине души, что ты, разумеется, все время был тут…»

«А то! – паук гордо поблескивал бусинками-глазками. Меня интересует твоя судьба, она плетет такие же запутанные пути, какие у меня выходят сплетения из паутины.

«Прости, мне кажется, прошла вечность. – Торонта поморгал, оторвавши, наконец, взгляд от притягивающего все внимание света. – Я перестал считать дни, думая, что нет в этом смысла, ведь сутки, года летят стремительно, вне зависимости от того, ведем ли мы свой календарь. Ворланд недавно так и сказал, и я абсолютно согласен с ним в этом. А ведь он – мудрая птица, хоть я и позволяю себе иногда смеяться над его…хм…особенностями»

Лис достал папиросу и, держа ее двумя пальцами левой лапы (на правой по-прежнему восседал каракурт), прошелся аккуратно взад-вперед.

«Ворланд? Не встречал еще сего типа»

«Ах, да. Ведь вы не встречались дотоле. Предвкушаю обещающий быть занимательным момент, когда вы познакомитесь друг с другом» Тор усмехнулся.

«Что за птица с именем, подобным тому, как зовут Сатану?4 – Пэтси перебежал на хлипкую полку, ту самую, где некогда сидел мудрый ворон. – Хотел бы я узнать поближе сего персонажа, хоть и птицы не внушают мне обыкновенно доверия»

«Даю слово, вы подружитесь. Ворланд – весьма и весьма умный, проницательный черный ворон, при этом всегда верно исполняющий свои обещания, в отличие от меня. – В этом месте внезано горькая усмешка искривила его черты, но так же внезапно и пропала, не удостоенная внимания многоногого собеседника Торонты. – Их, кстати, мало осталось, черных воронов. Вытесняют серые, претендуя на законные владения. Он говорил мне как-то, что в нашем НоуХаусе является единственным представителем столь редкого семейства, и знаешь, я не думаю, что то было обычное хвастовство. Ворланд обладает неповторимым умением появляться так же внезапно, как примерно явился ты сегодня, но даже сия черта не так меня поражало, как трудолюбие, плодотворность работы, с коими он так рьяно ведет летопись, а ведь эти записи содержат историю наших родных мест в Канаде…»

«Талантливый, выходит? – Каракурт задумчиво почесал одну ножку о другую и достал из-за пазухи пару красиво и замысловато сплетенных серебристых носочков, усыпанных сложным геометрическим узором – Буду с нетерпением ждать очередного его визита. Звучит интригующе.»

Контролер-бульдог не заходил днем, как уже упоминалось в предыдущих главах, и Торонта договорился с Пэтси заранее спуститься через сотворенный им портал в полу, пользуясь заманчивой возможностью вновь ощутить свежее дыхание окружающего мира, а затем вновь вернуться, раздобыв доски или иной материал для закрытия своеобразного выхода-отверстия.

***

Он стоял и скреб на каменных глыбах чертежи, не обращая внимания на многоногого друга, катающегося у него в волосах. Прошло чуть более часа, как Пэтси наконец отправился на поиски жертв своей тонкой, но цепкой пряжи, и Торонта остался вновь наедине с самим собой.

Пребывание в таком одиночестве стало давным-давно привычным состоянием для его души, ведь именно в такие моменты и рождались совершенно неожиданные и одновременно, гениальные по своей простоте умозаключения, сотворения новых, свежих идей, напитывающих его мозг, подобно тому, как питает и оживляет холодная вода из горного источника после долгого и утомительного пути. Не пускал он окружающих проникнуть внутрь своего духовного состояния, позволяя созерцать встречным ему прохожим лишь внешнюю сторону жизни Торонты. Исключением был, разве что, Ворланд, мудрый черный ворон, да и новоиспеченный друг – каракурт Пэтси. Однако ж, смею заверить дорогого читателя снова, что нет постоянства в этом мире – и не будет никогда.