Мстители

— В таком случае совершенно необъяснимым представляется то, что мы располагаем посланием, подписанным некой подпольной организацией, в котором выдвигается требование уплатить крупную сумму денег с угрозой потопить еще один корабль, если наличные не поступят к указанному сроку. Вы со мной согласны, мисс Брэнд?

Глава 18

— Чепуха, — заявила Элеонора. Потом повернулась и посмотрела на меня. — Полнейшая бессмыслица. Дело шито белыми нитками. Что бы этот лысый мерзавец ни говорил о каких-то посланиях, я ни за что в это не поверю. Не тот случай. Я это чувствую.

Мы провели трудный день после встречи на седьмом этаже, которая и сама по себе была нелегкой, но Элеонора никак не проявляла усталость. Вновь наступил вечер и, пообедав, мы вернулись в номер на четвертом этаже «Парадиз Тауэрс». Всю вторую половину дня мы провели общаясь с полицейскими. Процедура включала длительные периоды ожидания вперемежку с беседами со множеством тупых и гораздо меньшим количеством умных чиновников.

Несмотря на длинный и трудный день, ее костюм и блузка — вернулись мы так поздно, что переодеться к обеду было некогда — по-прежнему выглядели свежими, тонкие чулки остались гладкими и целыми, а деловая прическа послушно хранила очертания. Стойкая девушка, но я предпочел бы увидеть несколько морщин, складок и выбившихся волос. Ее обязательная аккуратность несколько пугала. Судя по всему давалась она ценой невероятных усилий и преследовала цель избавиться от всего, что хоть как-то напоминало о той ночи, когда было безжалостно разрушено привычное ей дисциплинированное и опрятное представление о собственной персоне. Я вложил в ее руку бокал и поднял свой.

— За терроризм, — провозгласил я. — Беннетту хочется в него верить, — и на здоровье. Может, погоня за призраками не позволит ему уделять достаточно внимания нашим скромным особам.

Но ее голову занимали какие-то другие мысли.

— Мэтт, — наконец проговорила она. — Мэтт, сегодня утром ты и правда выстрелил бы в этого человека? Некоторое время я молча смотрел на нее.

— Всегда хочется все знать, не так ли?

— Не забывай, я тоже в этом участвовала. Думается, имею право знать.

Я пристально поглядел на нее и спросил:

— А ты бы выстрелила?

Элеонора поколебалась, потом едва заметно пожала плечами.

— Наверное, да. Если бы ты приказал. Дело в том, что если я обращаюсь за советом к специалисту по физике, то не стану оспаривать справедливость формулы Е == мс2. А если имею дело со знатоком оружия, и он утверждает, что необходимо произвести с помощью револьвера некий негромкий и смертоносный звук, кто я такая, чтобы оспаривать его слова? Да, если бы ты дал команду, я бы наверное выстрелила. Исходя из предположения, что ты ведаешь, что творишь. Но ты сам и правда сделал бы это?

Мне припомнилось, что я имею дело с крепкой маленькой девочкой, которая весьма неприятным образом расплачивается за нанесенные оскорбления. Что ж, иногда устаешь от сентиментальных болванов, а уж она к их числу явно не принадлежала.

— На сегодня три человека живы лишь потому, что вчера я проявил завидную терпимость и пошел на значительный риск. Наличествовали все основания защищать себя насильственными, то есть смертельными для противника средствами, но я обошелся без них. И предупредил тебя, что с этим покончено. Эти люди исчерпали запас моей терпимости. Я достаточно рисковал. Скажем так: никогда не направляю оружие на людей шутки ради. Если бы я и в самом деле решил уйти из комнаты, а они попытались меня остановить, началась бы стрельба. Если бы кто-либо из них направил на меня оружие, этот человек был бы мертв. И я не посмотрел бы, кто он, и чьи приказы выполняет. Удовлетворена таким ответом?

Элеонора кивнула и уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но передумала. Чуть погодя она сказала:

— Защитники Святой Земли, подумать только. Выкуп в миллион баксов, не то на дно отправится еще один корабль. Любопытно: защищают Святую Землю, Палестину, взрывая корабли и разливая нефть по святым океанам. Говорю тебе, Мэтт, здесь дело нечисто. Я в этом уверена.

— Что, — заметил я, — означает, что ты не так уж сильно в этом уверена, правда?

Я тут же пожалел о сказанном, увидев странное выражение в ее глазах. Лицо ее обмякло и тело осунулось под наплывом усталости, с которой до сих пор ей удавалось бороться. Она беспомощно оглянулась в поисках стула. Затем опустилась на пододвинутый мной стул, сделала большой глоток из бокала, который я ей дал, и вздрогнула. Бокал она сжимала обеими руками. Наконец, не глядя на меня, заговорила:

— Ты становишься слишком догадливым относительно меня. — Голос ее звучал тихо и спокойно. — Чересчур догадливым. Да, я не совсем уверена. Нет, я не совсем уверена. Прежде... прежде, чем это со мной случилось, я была бы уверена. В те времена я была сообразительной и самоуверенной особой. Всегда все знала наперед. Но вот той ночью ошиблась. Не сомневалась, что мне ничто не грозит, а на самом деле... Какие еще ошибки наделала я в своей гордыне?

Я пододвинул другой стул и сел напротив нее.