Мученик

Таннер не раз участвовал в предприятиях, заканчивавшихся гибелью людей. Бывало и так, что их смерть являлась прямым следствием решений, которые он принимал. Это не говоря уже о безумии лунных боев, когда все и каждый творили жуткие вещи, и сам Таннер не единожды опускался до поведения, едва ли подобающего цивилизованному человеку. Но здесь было другое. Погибли двое, а он по-прежнему не понимал почему. Может быть, все дело в том, что пока ему удалось посмотреть лишь обрывочную нечеткую видеозапись? Если бы он своими глазами увидел трупы, было бы легче прийти к какому-то заключению. Наверное, нужна просто бо́льшая определенность. Или же тут другое?

С Хеннесси перед погружением определенно все было в порядке. Таннер быстренько прокрутил в голове предшествовавшие спуску батискафа события. Нет, если от кого и можно было ожидать, что его психика не выдержит, то скорее от Дантека. Возможно ли, что у того первого поехала крыша, а следом впал в безумие и Хеннесси?

В конце концов виски и снотворное подействовали. Перед глазами у Таннера все поплыло. Может быть, подумал он рассеянно, ответы на волнующие его вопросы появятся, как только батискаф поднимут на поверхность. Может быть, тогда все и прояснится.

Разбудил его телефонный звонок. Таннер схватил трубку и посмотрел на дисплей.

На экранчике высветилось имя: «Дантек».

Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и Таннер тут же окончательно проснулся. Дантек был мертв! Он не мог звонить. Таннер снова взглянул на дисплей. Нет, никакой ошибки, звонил действительно Дантек.

Таннер сел на кровати и опустил ноги на пол.

– Алло! – произнес он, глядя в стену перед собой. – Кто это?

Но в трубке слышалось только шипение помех.

Таннер молча сидел и чувствовал, что может в любую секунду грохнуться в обморок. Наконец он нерешительно вымолвил:

– Дантек, ты жив?

Прижав трубку к уху, Таннер ждал ответа. В какой-то момент он понял, что не слышит и помех. Телефон даже не был включен.

Он положил трубку обратно на прикроватную тумбочку, и в ту же секунду телефон – хотя он был и выключен – опять зазвонил. На дисплее высветилось имя Дантека.

– Слушаю вас.

И – полная тишина в ответ.

Таннер снова вернул телефон на тумбочку. И тот опять зазвонил, но на этот раз Таннер решил не реагировать. Он просто смотрел на аппарат и мысленно пытался себя убедить: «Он выключен. Он не может звонить».

Но чертов телефон продолжал надрываться.

– Ты собираешься отвечать? – раздался за спиной знакомый голос.

Волосы на затылке у Таннера встали дыбом. Очень медленно он обернулся. Рядом с ним в кровати маячила неясная тень. Таннер присмотрелся, и та стала обретать человеческие очертания. Поначалу грубые и угловатые, они делались все более четкими, пока наконец возле Таннера не материализовался… Дантек. Кожа у него была белая-белая, как будто в теле не осталось ни кровинки. Губы казались синими.

– Ты ненастоящий, – заявил Таннер.

– Правда, что ли? – удивился Дантек. – Тогда почему ты меня видишь?

– Но ты же умер! Там, в батискафе.

– А ты убежден, что это был я? Уверен, что я вообще находился в батискафе?

Таннер замялся.

– Так ты жив?

– Но я же здесь, разве нет?

Таннер помотал головой.

– Ну же, дотронься до меня, – приободрил его Дантек. – Если я ненастоящий, ты не сможешь меня коснуться.

Таннер закрыл глаза и вытянул руку. Он нащупал постель, одеяло. Потом продвинул руку чуть дальше и наткнулся на что-то другое. Живое, мягкое. Оно шевелилось.

– Это действительно ты, – выдохнул Таннер и улыбнулся. – Не могу поверить. Как тебе удалось выжить? И что ты здесь делаешь?

– Пришел повидаться с тобой. Может ведь человек заглянуть в гости к своему старому другу?

– Конечно, – пробормотал Таннер.

– И еще…

– Что такое, Дантек? Говори смело.

– Ненавижу просить, но нужна твоя помощь. Таннер, я хочу, чтобы ты мне кое-что отдал.

– Все, что угодно! – воскликнул Таннер. – Что мое – то твое.

– Мне трудно дышать, – сообщил Дантек. – Раздели со мной свой кислородный баллон.

– Но как я это сделаю?

– Просто сделай разрез в дыхательном шланге. Я укорочу свой на пару футов, подсоединю к твоему, и тогда мы сможем дышать вместе.

– Но у меня… – Таннер хотел сказать, что у него нет никакого шланга, но, подняв руку, обнаружил, что тот на месте.

– Я долго не протяну, – просипел Дантек.

Действительно, губы у него, казалось, стали еще синее, чем считаные секунды назад.

– Нужно найти что-нибудь острое, – сказал Таннер. – Где мне взять что-нибудь острое?

– В ящике в тумбочке есть перочинный нож.

– Откуда ты знаешь, что есть и чего нет в моей тумбочке?

– Я вообще полон сюрпризов, – поведал Дантек и растянул в улыбке свои синие губы так, что они побелели.

Таннер достал из ящика перочинный нож и раскрыл самое большое лезвие.

– Где резать? – спросил он Дантека.

– Да где угодно. Главное, чтобы разрез был достаточно длинным. Помни: достаточно длинным.

Таннер кивнул.

– Готов?

– Готов, – подтвердил Дантек.

Таннер сделал длинный горизонтальный надрез, едва не разделив шланг на две половинки.

– Давай его быстро сюда.