Мученик Саббат (ЛП)

— Все живые человеческие души в этом городе, все люди Цивитас, которые еще живы, знайте это. Несметными силами, монстр Иннокенти сломил нас физически, но он не смог сломить наш дух. Наша жертва гарантирует великую победу. Не умирайте в страхе и прячась. Дорого продайте свои жизни. У Императора Человечества есть место для каждого в его Имперской армии.

Поначалу они пришли из сельскохозяйственных куполов. Наземный штурм архиврага проигнорировал западные сельскохозяйственные секторы в своих усилиях сконцентрироваться на главных ульях. Полевые наблюдатели Кровавого Пакта на своем западном фланге внезапно увидели тысячи фигур, хлынувших, как из ведра, из сельскохозяйственных куполов.

Дети Беати. Толпа пилигримов.

Несмотря на потери, которые они понесли в короткой, но беспощадной войне, их число все еще было сотни тысяч. Гигантские сельскохозяйственные купола предоставили им убежище, когда город начал сдаваться. Это были мужчины и женщины, которые пришли на Херодор, не зная по-настоящему почему, за исключением того, что их позвала Беати.

И сейчас она позвала их еще раз, напрямую, через вещание.

Некоторые захватили вражеское оружие, или артиллерию СПО, у некоторых был садовый инвентарь или куски труб или деревянные палки. У некоторых не было ничего, кроме голых рук.

Тысячи из них умерли, прискорбно превзойденные оружием и оснащением войска врага.

Но они ни мгновение не колебались.

Через час, после того, как они появились, чтобы излить свою священную ярость на легионы Магистра, похожие волны начали изливаться из башен ульев один и три, и из публичных убежищ и подвалов Склона Гильдии и нижнего города.

Цивитас Беати, почти задавленный до смерти Эноком Иннокенти, повернулся, как смертельно раненый зверь в ловушке, и укусил охотника.

Агун Сорик колотил кулаками по двери своей камеры. Его руки опухли и кровоточили от усилий, и оставляли пятна крови на стали.

— Пожалуйста! — кричал он. — Пожалуйста! Вы должны дать мне уйти! Я должен предупредить ее! Я должен предупредить ее! — Никто не отвечал. В этот ранний час, когда город погибал, по правде говоря, никого не осталось в тюремном блоке, чтобы услышать его.

Он закричал и ударил снова, слезы лились по его морщинистому лицу.

Открытая гильза, и голубая бумажка, лежали на кровати позади него.

XIV. МУЧЕНИК САББАТ

— Знайте его таким, какой он на самом деле. Убийца.

— сообщение, написанное рукой Сорика

В первый час битвы, или около того, Антон Алфант использовал пистолет, который он позаимствовал у трупа врага, но потом они нашли брошенный транспортник СПО на одной из улиц, ведущей к башне улья один, и забрали оттуда полдюжины лазганов.

У них была ложа из стальной проволоки вместо ложи из прессованного металла, такими он пользовался в свою бытность в Гвардии, но, кроме этого, все остальное было до боли знакомо.

Ночь, дикая от огненных штормов и монументального рева войны, поглотила  Цивитас, и Алфант обнаружил, что находится в самом кровавом сражении, какое он когда-либо знал, включая давние дни, когда он был солдатом. Он делал все, что мог, чтобы разобраться в уличном бою, и повести войско пилигримов за собой.

В армии пилигримов не было формальной структуры. По существу, это была гигантская толпа. Но Беати пришла к ним в купола, и вытащила людей, как Алфант, из толпы, и сказала пилигримам, что они будут их лидерами. Большинство уже и так были. Саббат безошибочно выбрала тех людей, у которых было военное прошлое, или мужчин и женщин, которые уже стали естественными лидерами отрядов пилигримов.

У них не было плана, как такового... за исключением того, чтобы броситься на врага. Алфант пытался сплотить свою часть фанатичной толпы и повести к Старому Улью, где, как говорили, Беати была в осаде.

Все что имело значение, так это ее жизнь.

Этродай никогда не видел Его в такой ярости. Ярость Магистра была так велика, что Этродай даже стал опасаться за свою жизнь. Завывая, со слепящей сферой потрескивающих огней вокруг Него, Энок Иннокенти вел Свиту и три ветеранские бригады смерти Кровавого Пакта сквозь внутренности Старого Улья, через коридоры и галереи, разрушенные сражением и заполненные телами убитых.

Люк за люком, коридор за коридором, они продвигались по разрушенным защитным укреплениям города башни. На передней линии, Этродай сметал своим мечом солдат СПО, Имперских Гвардейцев и безумных гражданских бойцов.

Более ста тысяч солдат Кровавого Пакта, вместе с бронированной техникой, сейчас были внутри Старого Улья, распространяясь, как дикий огонь по нижним уровням. Еще сотни тысяч столпились на руинах верхнего города, пока город пылал позади них.

Поступали доклады о контратаке во фланг, но Этродай был уверен, что они не могут быть правдивы. На Херодоре больше не оставалось Имперских сил, чтобы организовать такую атаку.

Дерзкая передача святой довела Магистра до Его точки бешенства. Он хотел ее. Он должен убить ее Своими руками.

Все что имело значение, так это ее жизнь.