Мудрец и корона

Даша оглянулась и в ужасе увидела на стене тень смерти. Именно такую, какой ее изображают в фильмах: черную фигуру в капюшоне, с огромной с косой, распластавшей лезвие по низкому потолку. Демайтер выдвинул из серванта ящик, в котором нетерпеливо приплясывали кухонные ножи, выбрал самый длинный и тонкий, сточенный от времени, беспрепятственно шагнул за защитный барьер, не говоря ни слова, профессионально засадил лезвие отцу точно в сердце. И все остановилось.

Дом вздохнул и осел. Люминесцентные узоры на лице и руках мага побледнели до размытых меловых пятен и исчезли. Перестала дребезжать посуда. На месте черной воронки снова возник алюминиевый умывальник, помятый, словно им поиграли в футбол. В открытые окна веранды пахнуло пряной свежестью летнего вечера, стало заметно теплее. По электропроводке перестали носиться синие огни, растаяла тень на стене, остатки соли и стекол ссыпались вниз, заключив Демайтера с его жертвой в кристаллический круг.

— Ксю-уш, Ксюша! — заполошно донеслось с соседней улицы, — у вас свет есть? У меня опять пробки выбило!

Одной рукой маг придерживал медленно оседавшего отца за плечи, не давая ему мешком свалиться на пол, а другой тянул из тела нож.

— Что я наделала… — прошептала Даша.

Демайтер уложил Неверова-Бессольцева на пол, разогнулся и небрежно бросил на стол идеально чистое орудие убийства. На груди отца Даша не разглядела не только красных пятен, но даже разреза на вылинявшей огородной майке.

— Ничего такого, что должно жечь тебя изнутри каленым железом. Не ты отправила его на смерть… — хмуро отозвался Демайтер, обернувшись на звук. Глаза у него теперь были обычными, человеческими. Он несколько раз повернул голову вправо-влево, словно силясь понять, где находится.

— Нам нельзя здесь оставаться.

Даша опустилась на пол рядом с трупом отца.

— Все равно нас полмассива видело, — для чего-то сказала она, безучастно глядя в окно.

— Они видели не нас.

Демайтер провел рукой по столешнице, нащупал тетрадку и сжег в ладонях. Отряхнув пепел, он развернулся как пьяный, неловко смахнул с двухконфорочной газовой плиты кастрюлю с вареной картошкой, нашарил рукой закопченный чайник и долго пил, не касаясь губами носика, проливая воду на лицо, шею и за ворот рубашки. Брякнув полупустой чайник на плиту, он перешагнул через бездыханное тело Бессольцева-Неверова, неожиданно опустился справа от него на одно колено, прижал руку к сердцу, а затем уронил мертвецу на грудь, низко опустил голову и беззвучно шевельнул губами. Импровизированная минута молчания длилась несколько секунд.

Даша сидела неподвижно. Когда Демайтер встряхнул ее, поставил на ноги и подтолкнул к двери, она вяло и безуспешно сопротивлялась. Королевский стражник не обратил внимания на жалкие попытки вырваться. Придерживая Дашу за шиворот, он перекинул через плечо сумку с плащом, грубо перехватил девушку за руку повыше кисти, как шаловливого ребенка, которого собираются перевести через улицу, и потащил за собой прочь из дома, через огород, к задней калитке, открывавшейся в лес.

— Это сон, — шептала Даша, — это сон, я проснусь, я поеду к папе, зачем мне фестиваль, никуда не хочу, я лучше сюда, к нему… На все лето…

Кто-то крепко обнял ее за плечи.

В глазах потемнело, Дашу подхватил сумрачный теплый поток и понес куда-то далеко-далеко, к голубому небу в подушках кучевых облаков, которое просвечивало сквозь качающиеся ветви деревьев, сочувственно шелестящие листвой.

* * *

Вампир отшвырнул девчонку и прыгнул. Он почти взлетел, хищно выставив вперед синюшные пальцы с прорезавшимися когтями. Он двигался очень быстро, но все же не так, как положено настоящей нежити. Солнечным хлыстом Асиана выбила из ствола дерева чужой нож, поймала его в ладонь и успела выждать несколько мгновений, прежде, чем сверху на лезвие обрушилось тело. Внутренности насадившегося выродка взорвались огнем. Полукровка? Непохоже. Асиана отшвырнула его, выпустив рукоять ножа. Выгорающее тело пронеслось над дорогой и ударилось в дерево.

Трое оставшихся вампиров напали разом. Трухлявые ребра пробивались кулаком. Шейные позвонки хрустели как песок и крошились под пальцами. Клыки, такие внушительные с виду, на ощупь напоминали мел. Асиана не могла отделаться от ощущения, что на нее напали мумии, из которых какой-то извращенец понаделал мертвяков. Последнему из нападавших заинтригованная Асиана вырвала сердце. Оно сгорело в ладони еще до того, как начало корчится, дымится и картинно истлевать источенное временем тело, рухнувшее к ногам.

— Любопытно, — пробормотала черная невеста и обернулась к девке, которую планировала допросить. Шлюха истошно выла, глядя на руки, обуглившиеся до локтей. Кто бы мог подумать, что обычное защитное заклинание, которое было направлено на жертву, принесет ее несостоявшейся убийце столько страданий.

— Смотри мне в глаза, — прорычала Асиана, стиснув вампирше горло. — Ты кто такая? Кто твой князь и повелитель?