Мудрость песков. Беседы о суфизме

Как христиане изображают Иисуса — печальным и страдающим... Если бы он действительно был человеком такого типа, никто бы не побеспокоился о том, чтобы распять его. Люди любили бы его, уважали его. Люди провозгласили бы его святым. Но он был празднующим человеком, он праздновал маленькие радости жизни — пиры, вино, встречи с друзьями. Он нёс религию совершенно другого качества. Это было неприемлемо, этого нельзя было допустить. Они должны были распять его. Они должны были заставить его замолчать, они должны были успокоить его! А он был настолько опасным, что оставлять его в живых было рискованно; его нужно было уничтожить. А затем они создали Иисуса по своему собственному разумению, таким, каким бы они хотели его видеть в жизни — печальным, страдающим, на кресте. Это не случайно, что христианство выбрало крест в качестве символа. Смерть в качестве символа? Распятый человек в качестве символа? Это заставит вас быть печальным.

Когда вы входите в церковь, вся атмосфера в ней является печальной. Атмосфера является атмосферой кладбища; она и должна быть такой. Церковь создана вокруг креста, а не вокруг Христа, запомните это! Поэтому я называю христианство «крестианством». Пространство внутри церкви создано вокруг креста. Уберите крест и христианство исчезнет. Позвольте Христу танцевать и христианство исчезнет. Позвольте ему взять флейту, позвольте ему играть, позвольте ему петь, и все ваши епископы, архиепископы, попы и священники будут шокированы: «Что этот человек делает?» Они снова убьют его. Они могут верить только в жизнь на кресте, они могут верить только в труп. Они против жизни, они есть анти-жизнь.

Люди, которые решили, что Иисус должен быть распят на кресте, тоже были епископами, священниками, архиепископами. Они не назывались епископами, они не назывались священниками, они не назывались попами — они назывались раввинами, — но они были тем же самым типом людей, нет совершенно никакой разницы.

Шефали была бесстрашной, а тот, кто бесстрашен в жизни, является бесстрашным и в смерти. Она поняла, что единственный способ жить — это быть бесстрашной. Для неё нет необходимости бояться; она может войти в смерть танцуя. Смерть обнаружит только то, что уже было обнаружено в любви и медитации — обнаружит это более отчётливо, вот и всё. То, что в медитации и любви было только проблеском, в смерти станет абсолютной реальностью. Смерть является высочайшим видом любви и высочайшим видом медитативной энергии.

Если знаешь, как умирать, то сама смерть будет преображена. Вы не подвержены разрушению! Вы уничтожили смерть, если вы знаете, как умирать — смеясь, хохоча, приветствуя. Там нет смерти, есть только Бог, ваш возлюбленный, стремящийся к вам. Заблуждение, когда это называют смертью. Смерти, как таковой, не существует: просто меняются тела, а путешествие продолжается. Смерть — это самое большее остановка на ночлег в караван-сарае. Утром вы снова пускаетесь в путь. Жизнь продолжается.

Смерть — отдых. Смерть, в общем, не смерть: вы не разрушаетесь. Жизнь нельзя разрушить! Жизнь вечна, а смерть — просто эпизод в ней. И смерть не против жизни, она дополняет её. Она — отдых, она — пауза. Вы так много жили, вам нужен небольшой отдых. Ваше горло устало, устали ваши горловые связки. Вы так много танцевали, вы танцевали в течение семидесяти или восьмидесяти лет, ваши ноги устали, вам бы хорошо немного расслабиться. Смерть даёт вам это расслабление. Вы смеялись, жили, любили — смерть даёт вам шанс родиться вновь. Смерть не разрушает, а оживляет вас. Смерть не экзистенциальна. Она просто как глубокий сон, только немного длиннее и немного глубже, но это просто сон.

Если вы любили, то ваша любовь сохраняется. Если вы медитировали, сохраняется ваша медитация. Чего бы вы ни достигли в вашем внутреннем мире, оно остаётся, а то, что вы накопили в мире внешнем, проходит. Смерть может отобрать только то, чем вы обладаете. То, чем вы являетесь, смерть взять не может. Вы обладаете деньгами — вы их лишитесь. Вы обладаете силой — она будет отнята у вас. Медитацией вы не обладаете, это не вещь, которой можно владеть, это качество вашего существования. Это — вы. Любовью вы также не владеете, это не собственность, любовь — это существование. Внутреннее богатство останется с вами, внешнее у вас отберётся. Так как внешнее принадлежит телу, то тело будет разрушаться, и весь внешний мир будет разрушаться вместе с ним и вместе с ним исчезнет.

Шефали может идти счастливо. Когда придёт смерть, она может молиться и танцевать. В смерти она обретёт Возлюбленного.

Её страх также обоснован: она боится, что ещё не освободилась от эго. Но это и есть начало освобождения от эго — чувствовать, что «я ещё от него не избавился». Эгоисты никогда этого не чувствуют: они считают себя неэгоистичными. А именно чувство, что «я ещё привязан к эго», даёт первый проблеск, первый луч утреннего солнца.