Мудрость Салли

Храп Хайзума может разбудить даже мертвого, и я вдруг понимаю, что в комнате стало слишком тихо. Последний час я делала вид, что занимаюсь важной бумажной работой, но на самом деле читала восхитительную маленькую книжечку по истории кладбищ в Британии и ненадолго отвлеклась, мысленно составляя список гостей на мою воображаемую субботнюю вечеринку в загородном особняке. Эта новая фантазия пребывает еще на очень ранней стадии, и я обдумываю, приглашать ли Джереми Паксмана – остроумного, но немного чопорного, – когда замечаю тишину. Горловая гимнастика Хайзума служила музыкальным сопровождением для моих развлечений все утро, но теперь наступило затишье. И затишье это меня очень тревожит.

Точно.

Пронзительный вопль Хелен, приглушенный лай и сумасшедший стук когтей по плитке в коридоре подтверждают мои опасения. Я присоединяюсь к Хелен в погоне за дико довольным Хайзумом, который турманом (слово дня – во всю прыть) носится кругами по всему первому этажу с чем-то серым и волосатым во рту.

– Похоже, бестолковый мерзавец поймал белку! – выдыхает Хелен. – Наверное, она упала в каминную трубу.

Я не слишком доверяю теории Хелен о белке с замашками Санта-Клауса. Мы загоняем Хайзума в угол в приемной. Его челюсти крепко сжимают меховой трофей, в глазах – неподдельный восторг. Он продумывает следующий шаг.

– Хайзум! Брось, отойди и сядь, черт тебя побери!

Я могла бы быть полковым старшиной. Клянусь, Хелен сама чуть не села. Хайзум, узнав тон голоса, которым я обычно приказываю «отвалить» сотрудникам страховых компаний, совершающих холодный обзвон, подчиняется. К сожалению, его бесчинства застали Хелен за кормлением золотых рыбок. Крышка аквариума по-прежнему открыта, и Хайзум бросает шапку миссис Слади прямо в воду. За тридцать секунд Хайзум, в представлении Хелен, поднялся из грязи в князи – из беспощадного убийцы белок он превратился в борца с натуральным мехом. Мы с Хелен душераздирающе хихикаем, словно пара девочек-подростков, выложивших в «Инстаграм» фотографию папы в одних трусах. Шапка миссис Слади плавает в аквариуме, словно ужасающий мутант-анемон, а Хайзум сидит рядом – чопорный, как Джереми Паксман.

– Давай, Хелен, хватай ее! Нужно достать ее, пока не расстроились рыбы.

Новый приступ неудержимого, истерического хохота. Из тех, что сковывает по рукам и ногам, сбивает дыхание и заставляет рыдать, пока у тебя не заболит все тело. После нескольких бесплодных попыток нам удается взять себя в руки и извлечь шапку из воды линейкой Хелен. Теперь шапка выглядит как утонувшая крыса.

– Так, до конца ее сеанса осталось двадцать минут. У Джорджины есть фен?

Хелен смотрит на меня с недоверием.

– Есть ли у королевы бюстгальтер-балконет? Не глупи. Судя по волосам Джорджины, хоть раз было похоже, что у нее есть хотя бы расческа, не говоря уж про фен?

– Ну, балкон у королевы есть точно… Впрочем, ты права.

Я отправляю Хелен к соседям, чтобы попытаться раздобыть фен, и пытаюсь убрать из шапки лишнюю воду, выжимая ее в раковине и размахивая ею в воздухе. Это как сушить в полотенце зеленый лук, если у тебя нет новомодной вращающейся сушилки. Возвращается Хелен с древним на вид розовым феном, любезно предоставленным нашим восьмидесятилетним соседом. Когда мы подключаем его к розетке, из нее высыпается сноп искр, гонит воздух он не мощнее последнего вздоха умирающего и пахнет так же плохо. Но со временем утонувшая крыса приобретает вид чуть влажной меховой шапки, и мы возвращаем ее на вешалку в последние секунды. По всему этажу витает весьма характерный аромат – любопытная смесь запахов мокрого меха, рыбы и гари, но времени у нас не остается, и мы просто делаем вид, что ничего не замечаем.

– Здесь как-то странно пахнет.

Миссис Слади проходит в приемную, впервые (подозреваю, теперь так будет всегда) встреченная лучезарной улыбкой Хелен, которая берет у нее деньги и записывает на следующий сеанс со сверхъестественной вежливостью. Мы с Хелен подглядываем сквозь открытую дверь в прихожую, как миссис Слади забирает шапку с вешалки и надевает ее на голову перед зеркалом. Она продолжает нюхать воздух, удивляясь странному запаху, который, вроде бы, усилился в прихожей, но на большее ума ей не достает. Мы обмениваемся заговорщицкими победными взглядами, сдерживаем хихиканье и отправляемся на кухню выпить чаю. Едва я нажимаю кнопку чайника, как из зала раздается оглушительный вопль.

Миссис Слади нашла Марион на одной из незамужних теток. Ура!

26

Хрупкие останки из плоти и перьев в моей ладони еще не остыли. Но тельце обмякло, и нет ни малейшего признака жизни.

Я шла через парк к кафе, когда увидела знакомую крайне неприятную компанию, движущуюся в моем направлении. Сегодня со мной не было Хайзума в качестве охранника, и главарю шайки явно было что мне сказать. Я смотрела ему в глаза, пытаясь сдержать гнев, который бурлил во мне, словно желчь в горле. Мертвенно-рыбьих глаз и надменной улыбки, с которой он шел по траве, было достаточно, чтобы мне захотелось его ударить.

Я держала руки глубоко в карманах.

Пока он не дал мне мертвого утенка.