Мудрый король

– Не знаю. К людям. Выходи замуж, рожай детей. И держи язык за зубами, если не хочешь снова попасть в лапы епископа.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Зачем?

– Потому что мне страшно.

– Объявлять себя во всеуслышание еретичкой – не страшнее?

– Так уж вышло. Они сами вынудили меня.

– Язык голову кормит, он же и до беды доводит.

– Я «совершенная», мне молчать нельзя.

– Глупая ты, вот и весь сказ. Против Церкви идти – что против течения грести.

– Наверно, ты прав. Прости. Так не возьмешь меня с собой?

– Нет. Ты ведь даже не знаешь, куда лежит мой путь.

– И куда же?

– Судьба укажет направление.

– Может, укажет и мне?

– Попробуй. Только не со мной.

– Но почему? Ведь ты спас меня.

– От костра. Но ты мне не нужна.

Она замолчала. Потом спросила; в голосе слышалась мольба:

– Значит, ты бросишь меня здесь одну?

– Да. Прости и прощай. Я все тебе сказал.

– Благодарю тебя, Роланд.

Гарт, отъехав, удивленно обернулся. Бьянка добавила, с сожалением глядя на него:

– Ты похож на рыцаря короля Карла. Он был сильным, храбрым, красивым… таким, как ты. И погиб… Сарацины убили его.

– Эту песню споешь своим детям, – холодно промолвил Гарт и тронул коня вперед по тропе.

Но вдруг он остановился. Что-то насторожило его. Он стал прислушиваться. Впереди, не очень далеко, ему послышался не то плач, не то стон. Потом, похоже, кто-то пробовал протрубить в рог. Но внезапно замолчал. И снова стон, за ним голос, зовущий на помощь. Там, впереди, тянулся глубокий овраг, ручей струился по самому его дну. Не раздумывая, Гарт бросился туда. И вдруг оттуда послышался крик – отчаянный, испуганный, не детский, но еще и не взрослый. А потом плач – настоящий мужской плач…

Гарт подъехал к краю обрыва, торопливо спешился и, продравшись сквозь чащу, устремился к самому дну оврага, где протекал довольно широкий ручей. На другом берегу этого ручья сидел на земле мальчик, вернее, юноша. Одну ногу он поднял и с удивлением смотрел на голень. Выражение лица его было страшным. Казалось, он смотрит на когти дьявола, собирающегося разорвать ему ногу именно в этом месте.

Увидев бегущего к нему человека, юноша закричал, махая ему руками:

– Скорее! Помогите! Меня укусила змея!

Гарт прыжком бросился в воду.

– Осторожнее! – снова вскрикнул незнакомец. – Она здесь не одна. Рубите их, рубите, или они и вас так же!..

Гарт вытащил меч, поглядел по сторонам. И увидел одну серую змею, плывущую к нему с поднятой головой. Длиной она – около двух футов. Рядом торопилась на помощь другая, ничуть не меньше. Гарт не стал ждать, когда змеи сделают прыжок, быстро шагнул и отсек голову первой змее. Вторая приподняла было голову выше, но броска не получилось: меч мигом изрубил ее в куски. Но вот и еще одна, шагах в трех. Правда, увидев постигшую своих подруг участь, поспешила улизнуть; Гарт догнал ее и расправился с ней точно так же. Он знал: потревоженная змея обязательно сделает бросок, но на какое-то время может затаиться, выбирая момент для удара.

Он быстро огляделся. Других змей не было. Тогда он поспешил к юноше, который, по-видимому, оказался не столь проворным. Впрочем, Гарт был предупрежден, а этому юнцу откуда было знать, что здесь, близ Компьеньских болот, уйма ядовитых гадюк? Это его и подвело. Гарт посмотрел на его ногу. Так и есть: две небольшие темные точки – след от зубов.

– Давно? – только и спросил он, выдавливая руками яд из этих ранок.

– Нет, только что, – ответил парень, дрожа, как в лихорадке. – Моя лошадь оступилась, и я полетел в этот овраг. Только поднялся на ноги, как змея вдруг бросилась на меня. Потом поползли другие. Я стал их рубить, но их было много. Я устал… На счастье, они разбежались, исчезли в воде.

Гарт продолжал выдавливать яд, но это, похоже, не помогало. Ранки оставались сухими. Неужели поздно? Если так, то еще до утра этот юноша умрет.

– Жаль, что здесь нет знамени Моисея с медным змеем[6], – промолвил Гарт.

Вдруг кто-то взял его сзади за плечо, бесцеремонно отодвинул в сторону и припал губами к двум ранкам, высасывая из них кровь вместе с ядом. Гарт увидел длинные волосы и куртку, что недавно поднял с земли.

– Бьянка!

Она не отвечала. Ее рот, глаза, руки – все было сосредоточено на одном: на ноге юноши, которую он держал чуть приподнятой, на его ране. Вдруг девушка отстранилась. Какая-то мысль пришла ей в голову.

– Ты зарубил ту змею, что укусила тебя? – спросила она юношу.

– Вот она, смотри, лежит рядом с ногой. Я разрубил ее почти пополам.

Бьянка некоторое время глядела на то, что осталось от змеи, потом улыбнулась и уселась рядом с незнакомцем.

– Это полоз, – сказала она, указывая на мертвую голову, – он не опасен.

– Не опасен? – недоверчиво смотрел на нее юнец. – Как ты можешь знать, они все тут одинаковые! И он укусил меня за ногу. Я могу умереть!

– Тебе больно? – спросила Бьянка. – Там, где укус?

– Да, очень, очень больно.

– Потерпи. Боль пройдет. У полоза есть зубы, но у него нет яда. Твой страх от боли, только и всего.

– А эти?… – Молодой человек указал на других змей – искалеченных, еще шевелящихся.

– Тут и гадюки, и медянки, ты прав, но ни одна из них до тебя не добралась.